Выбор

Налетевшего на него слева конного лучника, размахивавшего тяжелым фальчионом, Дер Винклен прикончил быстро и без затей, пронзив прикрытую лишь стеганой курткой грудь своим клинком, едва не по самую рукоять уже покрытым кровью. А в следующий миг среди сражавшихся всадников рыцарь увидел своего оруженосца. Парень явно из последних сил сдерживал натиск могучего латника в тяжелой броне, щит которого был украшен незнакомым гербом.

Не колеблясь ни мгновения, Бранк вклинился между бойцами, позабыв о всяческих правилах поединка. Готовый уже развалить голову Ратхара - шлема на юноше уже не было, а кожаный капюшон едва ли мог защитить от остро оточенного куска закаленной стали - напополам клинок врага он принял на свой меч, отразив удар, и сам атаковал несколько растерявшегося противника.

На этот раз Дер Винклену достался сильный и умелый противник, какой был явно не по зубам еще так мало успевшему узнать Ратхару. Но не даром рыцарь несколько лет служил под знаменем короля Дьоривка в одной из лучших в северных землях армий. Одним взмахом Бранк отсек противнику правую, вооруженную руку, а затем немедля ударил вражеского воина наискось в грудь, разрубив и кольчугу, и надетый поверх нее - как и на самом Дер Винклене - чешуйчатый панцирь-кирасу. Всплеснув руками, латник Эрвина откинулся на высокую спинку седла, и ручейки крови потекли по бокам его скакуна, орошая землю.

  - Еще цел? - рыцарь взглянул на своего оруженосца. Бранк усмехался, но гримаса его в этот миг напоминала оскал голодного волка. В прочем, и на лице Ратхара, опьяненного запахом чужой крови, тоже застыла печать ярости. - А ты счастливчик! Немногие в первый раз могут пережить такую рубку. Но пора выбираться отсюда - войско короля разбито, и расправиться с теми, кто еще сопротивляется для мятежников вопрос времени.

  - Мы покинем поле боя? - удивленно переспросил Ратхар. - Но как же приказ? Нам никто не позволял отступать.

  - Смотри, - Бранк указал куда-то на правый фланг. - Там сам король! Эйтор отступает, и нам стоит последовать за ним.

Небольшой отряд всадников, замкнув стальное кольцо вокруг одного единственного воина, на шлеме которого сверкало золото, действительно пробивался сквозь сражавшихся бойцов, уже утративших всякое подобие боевого порядка, к недальнему лесу. На эту горстку латников постоянно набрасывались бойцы Эрвина, и путь королевской свиты оказался отмечен множеством тел. Но все равно стальной клин уверенно шел к своей цели, и на острие его двигался огромный, словно сказочный великан, боец, яростно гвоздивший всех направо и налево увесистой булавой. И те немногие враги, кто избегал ударов лорда Грефуса, не помня себя от счастья, лишь становились жертвами тех рыцарей, что шли следом за богатырем.

  - За ними, - приказал Бранк Дер Винклен. - Там остались еще воины, не утратившие волю к победе. Я не для того рисковал головой, вызволяя короля, чтобы сейчас оставить его.

Они помчались вслед за отступавшими с боем рыцарями. Оба воина устали, и кони их тоже выбились из сил, но каждый понимал - остаться здесь означает лишь смерть. Верные Эйтору бойцы сражались яростно, но потери были слишком велики, чтобы выдержать бой со свежими, полными сил латниками мятежников. Строй рыцарей вот-вот должен был сломаться для того лишь, чтобы стальной вал воинов принца Эрвина мог ударить по так и не вступившей еще в бой пехоте его названного брата.

  - Вперед, - подгонял Ратхара Дер Винклен. - Не отставай, парень!

Кто-то пытался атаковать рыцаря и его слугу. Дважды вражеские всадник бросались им наперерез, но лишь для того, чтобы погибнуть под точными, выверенными до дюйма ударами Бранка Дер Винклена. Дьорвикский рыцарь почти уже пробился к королю, путь которому преграждали вновь и вновь, и в этот миг на поле сражения обрушился огненный дождь - в сражение вступили маги.

Для короля Эйтора все смешалось в кровавой круговерти боя. Верхом на чужом коне, окруженных со всех сторон спинами своих рыцарей, он куда-то бежал, буквально прорубаясь сквозь толпы врагов. Лорд Грефус принимал на себя большинство ударов, но и королю несколько раз пришлось вступать в бой, защищая собственную жизнь. Золото на шлеме и великолепные доспехи привлекали рыцарей Эрвина и простых бойцов, жаждавших богатых трофеев.

Дважды вплотную к государю подбирались прорвавшиеся сквозь заслон из не щадивших себя рыцарей всадники Эрвина. На память об этих стремительных поединках на броне Эйтора осталось несколько глубоких царапин, следы чужих клинков. Его противникам, в прочем, повезло намного меньше - король вовсе не напрасно каждый день проводил по нескольку часов в фехтовальной зале, разминаясь в поединках со своими же гвардейцами.