Выбор

После таких новостей, сам понимаешь, наш интерес к этой московской Анастасии Корниловой резко возрос, и мы взялись за неё основательно. Установили слежку и начали собирать информацию. Для начала проверили, что на неё оформлено. Может просто аферистка, ну знаешь, воруют паспорт, а потом кредит берут или ещё чего. Оказалось, ничего на ней нет, ни имущества, ни кредитов, ни даже сим карт зарегистрированных, вообще ничего. С работой то же самое. Зато нашлась информация, что путешествует она часто, причем как по России, так и заграницу, в основном в Европу. Наружное наблюдение, в свою очередь, сообщало, что живет она на широкую ногу и ни в чем себе не отказывает. Снимает квартиру в элитном доме, ездит на роскошном автомобиле, ходит по дорогим гламурным заведениям, делает дорогие покупки. Но всегда и за все платит наличными. Договор же аренды квартиры, а также автомобиль, оформлены на фирму ЗАО Световая Сфера. Фирма в свою очередь, оформлена на одного алкаша из Подмосковья. Подставная, короче. В общем, по всему выходило, что девочка очень и очень не простая. Но, несмотря на все это, брать её мы не стали. На тот момент это казалось не обоснованным и малоперспективным. Решили вести её. Взять под колпак, и в ходе слежки и прослушки установить на кого она работает, с кем контактирует и какие цели преследует. А потом накрыть сразу всех.

Семен Николаевич замолчал, отхлебнул ещё чаю. Я же молча смотрел прямо перед собой, переваривая услышанное.

Ну они меня и огорошили. Моя девушка – шпион. Нифига себе! И как я должен отнестись к этой новости? Как отреагировать? Что сказать? Что спросить?

На ум решительно ничего путного не приходило, потому я решил промолчать. Лишь продолжил задумчиво смотреть в одну точку.

– Андрей, ты с нами? – окликнул меня Павел.

Я медленно кивнул в ответ.

– Понимаю, – снова заговорил Семен Николаевич. – Это все неожиданно, и кажется тебе невероятным, но, к сожалению, это ещё далеко не все.

О блин, это оказывается ещё и не все. Как будто этих новостей мне мало. Да у меня уже мозг кипит.

– Осталось самое главное и… неприятное. Видишь ли, за все это время, пока мы за ней следим, мы так толком ничего и не выяснили. Не смогли установить ни её связи, ни кто она такая на самом деле, ни на кого работает. Единственное, что мы поняли, так это её задачу. Именно задачу, а не цель. То есть, мы знаем, что она делает, но не знаем для чего. – Семен Николаевич снова замолчал.

– И что она делает? – не выдержал я.

– Похищает людей, – спокойно ответил он.

Я неверяще уставился на него.

– Схема всегда одинакова, – вступил в разговор Павел, и я перевел взгляд на него. – Она находит цель, входит с ней в контакт, иногда очень близкий, как в твоем случае, иногда не очень. Какое-то время общается со своей жертвой, как правило, около месяца, потом человек пропадает. Либо навсегда, либо… – Павел сделал театральную паузу – либо где-то на сутки.

– На сутки? – удивленно переспросил я.

– Да, на сутки. Человек потом возвращается, только вот не может вспомнить, ни где он был, ни что делал последние часы. Промывка мозгов. Каким-то образом она стирает память, причем выборочно, и за короткий срок. Мы пока не знаем как.

– Подождите, подождите, – заговорил я, видя, что Семен Николаевич собирается снова что-то сказать. – Минуту.

Они послушно замолчали, давая мне время подумать. И до меня начало доходить, куда они клонят.

– Нет! Не может быть! Вы что хотите сказать, что я её очередная жертва?

– Боюсь что так.

– Нет! Я вам не верю! Это не правда!

– Андрей, нам нет смысла тебе врать. Взгляни на фото. – Семен Николаевич в очередной раз извлек из недр своего пиджака пачку фотографий и начал выкладывать их по одной на стол передо мной, комментируя каждый снимок.

– Вот, это Антон Беляков, тридцать три года, Красноярск. Пропал.

На фото Настя целовалась на автобусной остановке с каким-то чернявым парнем, очевидно, этим самым Антоном.

– Это Алла Дергунова, двадцать шесть лет. Казань. Пропала.

На этом фото Настя разговаривала в кафе с миловидной девушкой блондинкой.

– А это Руслан Алиев, сорок восемь лет. Питер. Вернулся, ничего не помнит.

На очередном фото Настя вылазила из двери какого-то навороченного внедорожника, а рядом, галантно подавая ей руку, стоял толстый мужик ярко нерусской внешности в костюме и при галстуке.

– Тут еще много фоток, – Семем Николаевич бросил оставшуюся стопку на стол. – За эти три года, что мы за ней наблюдаем, она обработала одиннадцать человек, и это только на территории России. Нам достоверно известно ещё про семь случаев в зарубежных странах. Но учитывая динамику, мы предполагаем, что число её жертв ещё больше. По месяцу на человека, двенадцать человек в год, за три года – тридцать шесть.

Как можешь заметить, жертвы обоих полов, разного возраста, социального статуса, национальностей и вероисповедания. Так что, опережая твой вопрос, скажу, что мы не знаем, почему она выбрала именно тебя.