Выбор

Но сегодня я сижу в спортивном комплекса у Юдина и наблюдаю за тренировкой мелких сопляков. Я всё утро промаялся, не знал куда себя засунуть: трезвый, злой бездельник. Позвонил Андрюхе, он работал.

Наблюдаю за пацанами, ловко рассекающими водную гладь. Вон тот чернявый паренек, на пятой дорожке не плох. На меня чем-то похож в его возрасте. Понимаю, что скучаю.

Андрюха и руководство комплекса не раз приглашали меня тренировать. Я принципиально отказывался. Это как бередить еле затянувшуюся рану. Я ведь мечтал после завоёванных всех возможных титулов стать тренером. Хотел иметь свой центр, хотел передать свою невозможную любовь к спорту детям, подросткам.

После окончания тренировки направляюсь к другу и останавливаюсь поодаль, наблюдая, как Юдин с каждым спортсменом прорабатывает слабые места.

Чернявый паренек случайно проходится взглядом по мне, отворачивается, а за тем вновь смотрит. Только более внимательней, с детским неподдельным интересом.

Вижу, что медленно от ходит от группы и движется в мою сторону. Узнал, что ли?

— А вы Максим Филатов?

Да ладно! Узнал значит… Это странно, ведь моя спортивная карьера была весьма короткой, да и я старался не отсвечивать, редко мелькая в информационных источниках.

— Филатов, — киваю и смотрю на парнишку, который сумел удивить. — Неужели узнал? — не могу не задать этот вопрос.

— Еще бы! Я пересмотрел в интернете все ваши спринты! Тоже так хочу! — и смущённо отпускает голову, разглядывая свои мокрые голые ступни.

— Раз хочешь, значит будет! — треплю пацана по голове. У него, несомненно, есть потенциал, нужно просто профессионально его направить.

— Вот тебе совет, — присаживаюсь на корточки, чтобы быть на уровне его лица и тихо говорю, — сгибай ноги сильнее, делая удар в большей степени в направлении назад, а не вниз, — пацан кивает, внимательно слушая. — Захват воды фактически не делается — как только рука вошла в воду, она тут же начинает гребок, — показываю правильную технику, — ну и тренировку задержки дыхания никто не отменял.

Поднимаюсь на ноги и вижу, как пацан смотрит в одну точку, будто пытается записать всё то, что я ему сказал, себе на подкорку.

— Спасибо большое! — довольно улыбается и протягивает мне руку.

— Беги давай! — пожимаю в ответ его.

Чернявый убегает к своей группе, а я глубоко выдыхаю. Как-то вдруг волнительно стало на душе, трепетно что ли.

Андрюха прощается с оравой и отпускает ребят в душ.

— Отбираешь мой хлеб? — беззлобно скалится Юдин.

Я знаю, что он шутит. Между нами никогда не было конкуренции, недопонимания и зависти. Андрюха-тот человек, кому я искренне доверяю и кого глубоко уважаю. Пожалуй, единственный такой человек…

— Забыл, кто был лучшим в спринте? — ухмыляюсь я и пихаю друга в плечо.

— Урод, — ржет Юдин, — а если серьезно, может попробуешь? Столько лет прошло, Макс, пора бы уже…

— Я подумаю, — обрываю его. Я сам всё прекрасно понимаю. У меня и так, блин, последнее время какая-то переоценка ценностей произошла, и я пока не уверен, нравится ли мне это или нет.

— Ооо, это уже хоть что-то. Хотя бы подумаешь, — довольно лыбится друг, — ну че, погнали обедать?

До вечера мы торчим дома у Юдина. Сначала собирали новый шкаф в прихожую, а потом устроились на диване с орешками и безалкогольным пивком за просмотром футбольного матча. Вот тогда, впервые, я и подумал о собственном жилье. Резкое понимание, что мне осточертело жить под одной крышей с отцом и братом, накрыло железобетонной стеной. Еще один внутренний инсайт. Что-то определённо происходит со мной, и перспектива обраться за психологической помощью уже не выглядит сумасбродной. Захотелось вот так, по-домашнему, в своем личном углу, чтобы не слышать каждый раз: «Ты ничего не заработал в этой жизни, щенок. Всё, что у тебя есть, дал тебе я».

41

Максим

Дома тихо. Тусклый свет пробивается из гостиной. Мать с отцом смотрят в экран планшета и негромко посмеиваются.

— Привет, сынок! Уже вернулся? — мать замечает меня, и не веря собственным глазам, внимательно рассматривает. — Даже раньше брата.

Действительно, она не привыкла видеть меня субботним вечером дома, обычно я приползал ближе к утру воскресенья.

В смысле «раньше брата»? Вдруг доходит до меня:

— Я не знал, что его нет. А где он?

И когда это меня стало интересовать местонахождение брата?

— Гуляет! — мать пожимает плечами и загадочно улыбается. — Вырядился, надушился и довольный умчался!

Отец же за все это время даже головы не поднял от планшета. Меня для него нет, впрочем, как и для меня его.

Довольный умчался! На инвалидной коляске!

— Понятно. Я пойду.

Как заключенный в одноместной камере, хожу по кругу в своей комнате. Достал книгу, пролистал, поставил на место. Повтыкал в соц сетях — не помогает. Меня выворачивает наизнанку, я просто обязан знать, где эта рыжая ведьма. Может она реально обладает какими-то колдовскими чарами? Ну а как объяснить эту болезненную тягу к ней. Я словно помешался, меня ломает, штормит, кромсает. Не зря же рыжих в Средневековье сжигали. И эту надо!

Хватаю толстовку, телефон и ключи от машины. Я должен проверить, иначе свихнусь.