Выбор

— Можно тебя обнять? Я не могу слушать, как ты плачешь, — искренне спросил у неё, надеясь, что она не испугается сейчас. Но она испугалась. Я это буквально кожей почувствовал. — Помнишь, как в машине? Просто прижму тебя к себе и успокою, — продолжил я.

Я же не совсем дебил, хоть так и не кажется. Она не шевелилась.

— Иди сюда. Не бойся, Волчонок, — протянул к ней руки, хотя она их в темноте шкафа не видела.

Но это сработало, и она подползла ко мне. Развернув её спиной к себе, прижал к своей груди и уткнулся носом в её волосы. Она была слишком хрупкой. Никогда не скажешь, что ей было восемнадцать.

— Вот так, — аккуратно водил пальцем по её предплечью. Точнее по рубашке, скрывающей её руку. — Я не всегда грубиян, правда.

Джойс была напряжена.

— Знаешь, а в шкафу прикольно. Возьму на заметку, когда меня все достанут, то я буду сидеть в нём. Правда, в своём шкафу, боюсь, не помещусь, — улыбнулся своим словам, и она начала расслабляться, прислонившись затылком к моему плечу.

— Здесь безопасно, — прошептала она.

— Согласен. Тебе сейчас не страшно?

— Не знаю… Нет.

— Хорошо. Знаешь сколько я сегодня выиграл? — решил перевести тему, чтобы отвлечь её.

— Сколько?

— Восемь штук баксов. Вчетвером гоняли.

— Поздравляю, — безрадостно ответила она. — А меня вчера уволили из дома престарелых.

Что?! Откуда?! Она там работала?! А я тут, можно сказать, хвастался своими достижениями! Нет, я точно дебил. Но с ней, как ходить по минному полю — никогда не знаешь, когда рванёт и куда наступить, чтоб не затронуть мину.

— А что ты там забыла?! — недоумевал я.

Я знал, что многие студенты подрабатывали либо на кампусе, либо за пределами. Но в дом престарелых мало кто стремился.

— Деньги. Я там была уборщицей.

У меня было ощущение, будто я стремительно приближался к опасному повороту, не успевая затормозить. Это маленькая, но взрослая девочка просто разрывала мне сейчас душу. Я таких ещё не встречал.

Какая к чёрту подстилка, Трэвис?! Ты мудак, мать твою! Иди разбейся о столб, дебил!

— Волчонок, тебе нужны деньги? — прошептал, уткнувшись в её волосы.

От неё так вкусно пахло. Свежестью. Чистотой.

— Они всем нужны.

— Я могу чем-нибудь тебе помочь?

— Нет, — резко ответила она, в момент напрягшись.

— Хорошо, — примирительно ответил, не отрываясь от её волос. — Хорошо. Если тебе понадобится моя помощь, ты ведь скажешь мне об этом?

— Нет, — быстро произнесла она.

Зато честно. Зато правда. Зато я ни хрена не понимал её. Что же с ней не так?!

— Я тебя достал своими вопросами, да?

— Да.

Получай, дебил! Заткнись.

— Хорошо. Давай помолчим, — откинулся немного назад, увлекая её за собой.

Не сразу, но она расслабилась. Дыша её запахом, я думал и думал и, не поверите, думал. О чём? Да всё о том же. Что с ней не так?! А то, что с ней было что-то не так, по-моему, очевидно.

Девственница. В ней никого не было.

Стоп.

Значит мой неугомонный палец был там, где ещё никто не засветился?! Нет, не может быть. По любому петтингом с кем-нибудь занималась. Но она же Волчонок…

Чёрт подери! Член от моего озарения дёрнулся.

Не сейчас! Нельзя, а то напугаешь её.

Если она такая дикая, то там никого не было, кроме меня. Вот же, чёрт подери, покатался ночью на тачке! Но я правда не связывался с невинными девушками. Один раз был опыт, так я потом полгода прятался от неё. Знаю, что не хорошо. Но я не собирался становиться мужем и отцом в восемнадцать, как хотела та девушка. Она подумала, что раз я был первым, то стану и последним в её жизни. А мне было восемнадцать! Сейчас мне двадцать. И моя политика не поменялась. Я наслаждался жизнью и молодостью, не спеша завести семью и угомониться. Да и к тому же мои аппетиты были большими. Одной такое не потянуть. Наверное. Поэтому, чтобы не изменять девушке, я ни с кем не встречался. И, поэтому, я на берегу всё обсуждал, чтобы не было иллюзий. Я за честность в этом вопросе.

Пока я думал о своём, почувствовал, как она обмякла в моих объятиях. Уже второй раз она уснула на мне. Может, всё-таки немного доверяла? Аккуратно подтянул её повыше и вытащил наушник из уха.

Странно всё складывалось. Но самое странное было то, что мне спокойно сейчас с той, кто бесила меня. Я ведь понимал, что стоит зайти на это минное поле и бомбанёт. Но сейчас я словил штиль. Умиротворение и покой. Единение и уединение. Я словил гармонию. Парадокс, не иначе. Любитель драйва, скорости, сигарет, иногда выпивки (но редко), секса и кучу ещё всего, что не вписывалось в мир Джойс, словил кайф от сидения в тесном, тёмном шкафу со спящей невинной девушкой на руках.

Говорю же, парадокс.

Прикрыл глаза на минуту. Открыв их, понял, что все мышцы затекли, шея болела от неудобного положения. Глянув на телефон, который лежал рядом я охренел, иначе не скажешь. Я проспал в шкафу пять часов!

Какого, мать твою, хрена?!

Я же на минуту закрыл глаза! Джойс по-прежнему лежала на мне и мирно спала. Блин, надо уходить. Но она так сладко сопела в тишине. Кое-как сгруппировался и, подхватив её практически невесомое тело, поднялся. Выйдя из заточения шкафа, аккуратно положил её на постель, укрыв сверху покрывалом.