Выбор

И прежде всего в самом важном - в созидании и исправлении душ, для чего надо только победить в себе восемь основных страстей человеческих: чревоугодие, объедение, блуд, сребролюбие, гнев, безмерную печаль, уныние, тщеславие и гордость. Речь, конечно, в первую очередь о мнихах, но души-то точно такие же и у мирян, и каждый мирянин тоже хочет спастись, а стало быть, тоже должен созидать и исправлять душу свою - для того и церковь Господня.

Но что же тут нового, думаешь ты сейчас: ведь к тому же зовут, тому же научают почти все священные писания, сам Христос и все его апостолы, пророки, отцы церкви. Но как? В основном ведь через полный отказ, полное отречение от всего мирского, через подвиги самоистязаний, умерщвления плоти и других тягот и изнурений, чтобы истребить, убить в себе мирское без остатка. Я же убежден, что так как человек создание мыслящее, то лучше и вернее всего ему идти к этому через мысленное делание, то есть буквально каждый свой шаг и каждый вздох в созидании и исправлении души осмысливать. Ос-мыс-ли-вать все-все! Ибо без мудрования и доброе на злобу бывает. И телесное упражнение - только лист, внутреннее же - плод. Главная же опора: Евангелие и Послания апостолов и, конечно, священные писания, но и тут надо помнить, что писаний много, но не все суть божественны - и потому тоже осмысливать их непременно. И коль утвердитесь в таком постоянном мысленном делании, то и никакого насилия, никаких изнурений и самоистязаний не надо, не потребуется: меру всего каждый сам уже себе уставит, ибо силен бо есть Бог исправить кого угодно. И только ведь с Ним добрые дела! Ну а монахам, конечно, только от праведных трудов своего рукоделия и работы дневную пищу и прочие нужные потребы себе приобретать.

Не работающий убо, да не ест!

С небольшими перерывами они проговорили весь следующий день. И следующий тоже. И чем дальше, тем Нил нравился Вассиану все больше, становился все интересней и интересней, потому что не только знал очень много, но и буквально на все глядел совершенно по-своему, как-то очень широко, непривычно.

Вассиан, конечно, спросил его и о стяжательстве-нестяжательстве: как же, если монастырям не богатиться, они смогут тогда украшать храмы, кои ведь дома Божьи и должны быть благолепны, должны вызывать восторг и благоговение уже одним своим видом.

Нил разулыбился, сияющие светло-ореховые глаза его утонули в частых лучистых морщинах - определенно ждал этого вопроса.

- Но сначала ты мне скажи, светлый мой, ты представляешь себе, чтобы у Христа были холопы, рабы?

Вассиан недоуменно поднял плечи.

- Не можешь представить... А чтобы Он сидел в лавке менялой? Или ростовщичничал? Тоже не можешь! Так о чем говорить-то! Обители же егоХристовы, как же они-то могут все это? Какое же это христианство? Это же против Христа! Служение мамоне, союз... понимаешь с кем?.. Спаси их, Господи! Вразуми заблудших, ослепленных!..

Закрестился. Вассиан тоже.

Помолчали.

- Но как же все-таки с благолепием и благоговением?

- Устраивать своими руками, трудами самих мнихов. Как Сергий Радонежский устраивал, Дмитрий Прилуцкий, Кирилл Белозерский, Ферапонт, Кирилл ведь ни одной дареной деревни не взял. А Павел Обнорский, знаешь небось, долгое время даже жил в дупле огромного дуба, в самом убогом рубище, питаясь только тем, что добывал в лесу. И только из таких истинных христиан и выходили истинные пророки, праведники и подвижники, то есть только из нестяжателей. Иоанн Златоуст даже считал, что лишние священные сосуды и украшения лучше раздавать нищим и что храмы могут быть даже неукрашенными. И преподобная мученица Евгения не приняла принесенные ей серебряные сосуды, заявив, что инокам вообще не подобает "сребра стяжания имети". Ты читал ли Епифания Премудрого о Сергии Радонежском-то?

Вассиан аж посветлел.

- Ну конечно! Дивнее вообще ничего в жизни не читывал. От восторга, помню, даже дыхание перехватывало. Как от самой лучшей песни. И что про нестяжательство там, помню.

- Славно сказал, золотой мой! Краше на Руси правда никто не писал. А ведаешь ли, что Епифаний и изографом был великим? Ты скажи Гурию, чтоб он показал тебе его книгу с миниатюрами - в хранилище есть.

Нил замолк, задумался, потом глянул на Вассиана зачарованно-грустновато:

- Вот сказал и позавидовал, что ты их увидишь, понаслаждаешься, я уж давно не видел. Давно... И если ты еще не читал Кирилла, тоже скажи непременно, чтоб принес. Про мироздание чтоб перво-наперво. Веришь, я, когда первый раз прочел, несколько дней не мог опомниться и теперь, как вспомню, все думаю и думаю: прав он или не прав? Мороз по коже даже сейчас! Ты помнишь, как досточтимый древний богослов Козьма Индекоплов объясняет устройство земли?

Вассиан повспоминал:

- Что она подобна блюду и покоится на семи столпах.