Выбор Артура. Второй шанс (СИ)

Потихоньку выхожу из депрессии. Интернет – великая сила. Окунаешься в сетевую жизнь с головой, знакомишься с интереснейшими людьми, и твои проблемы отступают, когда у каждого третьего они такие же, как у тебя. Сплошь и рядом разбитые сердца и жизни. У некоторых судьба еще хуже. Любимых забирает не соперница или соперник, а смерть, и ты начинаешь понимать: твоя боль от потери – ничто по сравнению с болью тех, у кого нет надежды вернуть свою любовь, выдернуть ее с того света.

Пусть Артур будет не со мной, но он жив и здоров, и всегда есть надежда увидеть его, поговорить, посмотреть в его глаза, просто дотронуться. Услышать от общих знакомых, что у него все хорошо, что он станет или даже уже стал папой, что любит и боготворит свою жену. И от этого разрывается сердце, и комок стоит в горле, но ты рад за него, просто потому, что он ЕСТЬ.

А как быть тем, у кого только могилка любимых и фото в черной рамке...

Все, не хочу о плохом. Жизнь продолжается, и я верю, что не всегда будет так плохо. На улице весна. Здесь, в Сибири, зима еще не уступила ей своих прав, не хочет сдаваться без боя. На днях был такой ураган – деревья ломались как спички. Срывало рекламные щиты. Люди старались без необходимости не выходить в это буйство стихии.

Вчера ехал в автобусе и созерцал улицы города. Подтаявший снег лежит грязный, все серо и неприглядно. Такой же серый, пасмурный день, как и мое настроение.

На одной из остановок в автобус заскочил парень. Яркое пятно на этом сером фоне. Пятно составлял его длиннющий самосвязанный шарф, из ниток всех цветов радуги и такая же нелепая шапка на голове. Шарф напомнил мне самотканые половики у Кости на даче. Это было так необычно для сибирского города. Здесь предпочитают одеваться просто и ординарно, только юные Эмо составляют исключения.

Я с интересом поднял взгляд на лицо владельца "половичка" и просто вперился в него как последний придурок, не в силах отвести глаза. Он слушал музыку через маленькие наушники и в его серых глазах плясали такие чертики, что, казалось, они сейчас выскочат. Улыбаясь, то и дело прикрывал глаза и качал головой в такт музыке.

Улыбка была потрясающей. В нем не было ничего общего с Артуром. Он был высоким, со спортивной фигурой, парнем. Лицо чисто мужское. Но эти его чертики в глазах, эта его улыбка, этот нелепый шарф и такая же нелепая шапка-гандончик делали его неотразимым.

Я сам от себя офигел, когда понял, что я не могу на него не смотреть. А он, по-видимому, почувствовав мой взгляд, то и дело стрелял своими чертями из-под ресниц, и было видно, как он посмеивается. Его улыбка становилась все шире, он уже чуть вслух не смеялся, а я все пялился и пялился на него, особенно на его красивые губы. У меня даже во рту пересохло от внезапного желания впиться в них поцелуем.

Выходя на своей остановке, он повернул в мою сторону голову, ехидненько улыбнулся и подмигнул. Меня от стыда бросило в жар. Женщина, сидевшая рядом со мной, ошарашено на меня посмотрела.

У меня не выходит из головы его улыбка и смеющиеся глаза. И в душе, наконец, потеплело. Я жив, я оживаю. Я стал смотреть и замечать людей. Я, наконец, пошел на поправку.

8. Встреча.

Артур.

В хрупком равновесии, которое я стремился выдержать между женой и Сергеем, прошел месяц. Март подошел к концу, унося с собой холода, снега и сильные ураганы. Весна все смелее вступала в свои права. Наступал апрель.

Время имеет интересные свойства: что-то безвозвратно уносит, что-то сохраняет эхом печали ли, радости ли, что-то приукрашивает. Чему-то ты радуешься – все позади, а о чем-то начинаешь жалеть. Вот у меня поначалу вроде как казалось, что все хорошо и что было – забудется, ан нет. Не забылось. Хуже того – со временем сожаления все сильнее грызли изнутри. Ведь мне было так уютно, так комфортно с Олегом. Уже никогда не будет этих тихих спокойных вечеров, когда я сижу за компьютером, а он что-то читает тут же, рядом, расположившись на диване. Или же мы сидим, смотрим телек и спокойно потягиваем пиво: я – «Андреича», а он – «Бархатное». И никто из нас не ворчал, что, мол, напиваешься и «зенки заливаешь». И не будет уже этих незабываемых ночей. А иногда и не только ночей. Ничего не будет. Так я думал. Но жизнь ли, судьба ли – иногда дает второй шанс. И тогда у людей уже есть возможность выбрать – как им воспользоваться, и воспользоваться ли им вообще.

– Слышь, Артур, в это воскресенье, между прочим, Пасха! – Татьяна что-то смотрела по телевизору, пока я разбирался с работой, которую пришлось взять на дом, потому как конец месяца.

– Угум…

– Давай, устроим праздник – сходим куда-нибудь.

– Ммм…

– Можно в воскресенье в центр – там гулянка будет.

– …

– Ну что ты все мычишь! Отвлекись ты от этой своей лабуды! Я с кем, в конце-концов, разговариваю? Со стенкой?

– Таня, не заводись, я по работе занят, – мне все же пришлось отвлечься, чтобы успокоить возмущение супруги. – Давай немного попозже поговорим?

– Да работой на работе надо заниматься! А дома ты со мной должен быть, а не с компьютером!

– Ну хорошо, хорошо. Что ты хочешь? – сдался я.