Выбор без права выбора

Но почему-то Надя подумала не о казни, а о потерянной жизни. О той жизни, которую познала рядом с Армом. Ту, которая могла быть только рядом с ним — интересной, увлекательной, насыщенной, со всепоглощающей любовью. Она не познакомится с другими мирами и не побывает на Земле. Не увидит любимых лиц и ничего не узнает о жизни родных людей. Глухая тоска по несбыточному охватила её. Глаза уставились на белую стену пустым, ничего не видящим взглядом.

Зашёл Арм. Стоял и молча смотрел на Надю. Наконец резко развернулся к жрецу.

— Ты готов?

— Да, крон-эллин. Это ваша рубашка.

— Рубашка не нужна.

Арм вытащил Надю из простыни и на руках понёс в смежное помещение. Она пристально осматривала его лицо, замечая изменения.

— Арм… ты убиваешь не только меня. Но и себя. Ты изменился… эти скорбные складки около рта… у бровей. Тяжёлый взгляд… Я же вижу… тебе плохо… и мне плохо… Арм, не отказывайся от меня… я нужна и тебе и стране… Арм…

Тут же осеклась, поняв, что перешла на «ты» с Высшим Правящим. Но реакции крон-эллина на это не последовало…

Огляделась. Сквозь пелену заполнивших глаза слёз увидела мрачную просторную комнату без окон и белую жертвенную плиту посередине. Недалеко встал жрец, держа в руке артефакты. Арм глянул в лицо Наде и положил её на плиту. Она попыталась отползти в дальний угол жертвенника, но он, схватив её за ноги, подтащил к себе.

И Наде, и крон-эллину на указательные пальцы жрец надел перстни-артефакты, но для Арма они оказались малы и застряли где-то посередине. У Нади проверил замки на браслетах и начал чтение-распев…

Арм встал над ней и посмотрел в глаза. Смотрел не отрываясь. Теперь в его глазах были и ненависть, и боль. Та самая боль с большой буквы. И Надя не отводила взгляд. Знала, что и он видел её боль. Не физическую. А ту самую боль, когда теряешь всё. Что ещё сделать, чтобы остановить его? Что ещё сделать, чтобы спасти любовь и выжить?

— Не убивай нас, Арм… не убивай…

Его руки дрогнули. Упершись одной рукой в плиту, а вторую положив рядом с её ногами, Арм навис над Надей.

— Мне нужно отречение, — раздался его глухой голос.

— Но почему ты не переодеваешься?

И она догадалась.

— Пожалуйста… не надо… так не надо, — прошептала, нервно сглотнув.

— Пора, — раздался голос жреца.

Глаза крон-эллина потемнели.

— Арм, не делайте этого. Арм… Это недостойно крон-эллина!! Вы не простите себе!! Ваш Дракон убьет Вас!! Арм!! Дракоооон!!! Нет!!!

Арм застонал. Уперся своим лбом в её и прошептал, словно уговаривая то ли себя, то ли её:

— Так надо…

И приобнял. А в груди Нади ощутимо шевельнулось тёплое чувство на миг возвратившегося счастья.

— Не надо… так… — ещё раз прошептала она, чувствуя, что его рука коснулась ног, — остановись…

И в тот же миг тело выгнулось от пронзившей его боли. Душа мгновенно наполнилась стыдом, вместе с которым она утонула в тумане, унесшим её безмолвный крик в темноту.

***

Пришла в себя на руках у жреца. Он нес её по светлому коридору. В окнах был виден пустырь, а за ним высокий забор. Надя опять завернута в простыню. Очень аккуратно завернута, как младенец. Она подняла взгляд. По морщинистому лицу жреца текли слёзы. А её слёзы закончились. Всё в ней застыло.

Он зашёл в помещение, где стояло больше десятка кроватей. Осторожно положил на самую крайнюю у стены. С соседней кровати подхватил тощую подушку и подложил под голову Нади.

— Так будет повыше. Отдохни немного, я принесу эликсир восстанавливающий… я… сейчас вернусь.

Сознание Нади уплыло в полусон. Очнулась. Жрец уже распеленал её и смывал кровь с ног.

— Артефактом он тебя поранил… крови много. Женщин здесь нет. Потерпи меня. Не стесняйся, я старый уже. Завтра тёплую воду на этаж дадут. Помогу тебе помыться. Здесь парни живут на перевоспитании. Они сейчас в мастерских. Но они тебя не обидят, не бойся их.

А Наде уже всё равно. Она подняла руку — татуировки нет.

— Крон-эллин заставил меня провести обряд отречения от невесты. Показал мне документы из Золотой Обители, что ты иномирянка. И документы из Объединённого Высшего Суда. Тебя обвиняют в нападении на Высшего Дракона-оборотня.

— Я из этого мира.

— Я жрец, я вижу. Ты из этого мира. Не знаю, почему Главный Жрец лжёт. Обитель ему такое не простит. И ещё… лучше, если ты узнаешь сейчас. После того как убедятся, что Хранитель вернулся к крон-эллину… Главный Жрец решил настаивать на обряде обрезания твоих волос.

Надя содрогнулась.

— Но… — начал жрец и замолчал.

— Что? Договаривай.

Жрец перешёл на шёпот:

— После отречения от невесты Высшим… она подлежит ликвидации. Ты должна об этом знать.

Надя перевела взгляд на потолок.

— Я знаю. Поэтому ты плакал, да? — прошептала она.

Жрец посмотрел на неё и опять быстро зашептал: