Выбор девы войны

- Теперь я думаю, что у тебя она есть, потому что, когда я смотрю на тебя сейчас, все, что я вижу, - это сила, а не боль. Не сомневаюсь, что там все еще есть боль, потому что не вижу, как это могло быть по-другому, но у тебя есть сила и броня, чтобы смотреть, как она отражает удары, вместо того, чтобы резать тебя по живому. Достаточно, чтобы, возможно, ты поняла, что Дорам не единственный из твоих старых друзей, кто скучал по тебе. И я не удивлена, что Дорам сохранил доверие твоего отца и не разбил несколько кружек о крикливые головы в "Багровой стреле", когда они начали говорить о "опозоренной дочери барона". Уверена, что он хотел, но ему и в голову не пришло бы раскрыть что-либо узнанное им по секрету... или случайно, особенно если это могло навредить семье, как бы сильно его сердце ни хотело рассказать некоторым идиотам, что произошло на самом деле. И, по правде говоря, вероятно, было хорошо, что он поступил так, по крайней мере, в первые несколько лет. Но сейчас?

Она снова покачала головой.

- Теперь я не думаю, что злейшие враги твоего отца могли бы извлечь какой-либо капитал из того факта, что ты "сбежала" к девам войны, чтобы помешать Кассану и его дружкам использовать принудительную помолвку с тобой как оружие против него. И тот факт, что ты дева войны, каким бы шокирующим и ужасающим это ни было для любого порядочного человека, - ирония Хэйнаты была иссушающей, - ни черта не беспокоит никого из нас. - Глаза Лианы расширились, потому что Хэйната никогда не давала даже самых мягких клятв, но ее мать только улыбнулась. - Время и события пошли своим чередом, любимая, и каким бы трудным ни было для тебя это решение в то время, сейчас это просто не имеет значения. Мне все равно, с кем Дорам может поделиться своей интерпретацией истины. На самом деле, я надеюсь, что он поделится этим со всеми в Балтаре!

Это был день откровений, подумала Лиана, чувствуя, как стакан с лимонадом холодеет в ее пальцах. Сначала Дорам, а теперь ее мать.

Должна была знать лучше, чем думать, что ты сможешь провести ее, дурочка, сказала она себе. Твой череп всегда был сделан из стекла, когда дело касалось ее. Но мне интересно, если?

- Я... я не думаю, что он должен, - сказала она вслух. - О, для меня важно, что он знает, и это важно больше, чем я могла бы когда-либо выразить, что ты понимаешь, почему я держалась подальше. Но ты права, я думаю, вероятно, права больше, чем я могла бы предположить до этого момента. Я нарастила броню, которая мне нужна; я просто не осознавала, что она у меня есть. - Она улыбнулась, и пусть эта улыбка была немного кривоватой, но в то же время теплой и любящей. - Мне не нужен Дорам, чтобы убедить кого-либо еще, что я поступила правильно, пока я знаю, что сделала, и пока знаю, что вы с отцом верите в это. Мы, презренные девы войны, привыкли стоять за себя, ты же знаешь.

- Так я слышала, - сказала Хэйната со своей собственной улыбкой. - Но даже самым выносливым воинам иногда может понадобиться союзник, и Дорам может быть очень полезным союзником. Никто никогда не осмеливался открыто очернять тебя перед твоим отцом или мной, но я почти уверена, что немало людей, которые могли бы сделать именно то, что приходит на ум твоей тете Гаярле, воздержались только потому, что чувствовали, как мы защитили бы тебя из мягкотелой любви, что бы ты ни сделала. О, по общему признанию, стать девой войны было не столь мелкой социальной оплошностью, как, скажем, убийство, - ее улыбка внезапно превратилась в ухмылку, - но это, несомненно, было то, что кажется. Просто из-за пары родителей, неспособных смириться с тем, какого эгоцентричного, избалованного и неблагодарного ребенка они вырастили. Но у Дорама несколько иной взгляд на тебя и семью, и любой, кто его знает, знает, что он такой же упрямый и независимый, как и они. Он мог бы многое сделать для того, чтобы смягчить часть обиды и гнева, которые, я знаю, испытывают очень многие в Балтаре, когда дело касается тебя. Конечно, довольно многие из этих людей будут крайне неохотно признавать, что они были неправы в течение последних полудюжины лет или около того, так что они, вероятно, этого не сделают. Знаешь, гораздо удобнее цепляться за свой фанатизм, чем признавать, что ты был неправ, даже ощущая эту неправоту.

- Я действительно знаю. Стоит только посмотреть, как некоторые из них все еще относятся к градани, - согласилась Лиана и фыркнула чуть более резко, чем намеревалась.

- Верно.

Хэйната откинулась на спинку стула, задумчиво глядя на дочь, затем склонила голову набок.

- Странно, что ты упомянула градани, любимая, - сказала она.

- Странно? - тон Лианы прозвучал немного принужденно для ее собственного уха. - Каким образом странно, мама?

- Ну, просто единственным человеком, перед которым никто никогда не осмеливался очернять тебя, я имею в виду, кроме твоего отца и меня, которые тебя любят, конечно, был принц Базел.

- О? - Лиана выругалась с тихой, жесткой злобой, когда ее голос сорвался на одном слоге, и ее мать снова улыбнулась, на этот раз со странной мягкостью.