Выбор девы войны

Уши Базела прижались, когда Гейрфресса повернула голову, глядя на него, и ее недоверчивая радость затопила его через табунное чувство. Изуродованная глазница ее правого глаза снова была заполнена, но не глазом, а сверкающей сине-серебряной звездой. Она сияла, почти как глаза дикого огня Венсита из Рума, но без меняющегося радужного оттенка взгляда Венсита, и восторг пронесся через сердце Гейрфрессы, подобно гордой, радостной силе ветра, которым она была названа, когда восстановилось зрение, которое было вырвано у нее.

- Ты всегда видела больше, чем большинство, дочь, - мягко сказала ей Лиллинара. - Теперь ты тоже сможешь видеть то, что видят другие. И, возможно, - богиня улыбнулась почти озорно, и восторг захихикал и пробежал рябью по великолепной гармонии ее голосов, - ты будешь видеть немного яснее, чем они, пока будешь этим заниматься.

Она отступила назад, рядом с Томанаком, и два божества пристально смотрели на четырех смертных перед ними в течение долгих, безмолвных нескольких секунд.. Затем, в унисон, они склонили головы в прощальном поклоне и исчезли.

Люди, градани и скакуны смотрели друг на друга, ошеломленные, потрясенные, радостные и каким-то образом глубоко отдохнувшие и освеженные, и голоса бога и богини шептались в глубине их мозгов.

<Любите друг друга, дети. Любите друг друга всегда так сильно, как вы делаете это сейчас, потому что ваша песня - это песня, которую этот мир надолго запомнит, а любовь - это то, что приведет вас туда, придаст вам сил и в конце концов приведет вас домой к нам.>

Глава двадцать первая

- Вот это впечатляет, - заметила Лиана на следующее утро, когда Гейрфресса и Уолшарно обогнули последний поворот и вышли на поляну посреди леса высоких сосен.

- Да, это так, - ответил Базел, и это было не такое простое соглашение, каким могло бы быть. В отличие от его жены и, о, но это слово было приятным на вкус в его мыслях! - он видел планы, хотя в последний раз, когда он действительно был здесь, смотреть было не на что, кроме деревьев. Он точно знал, чего ожидать... и в любом случае его ожидания не оправдались.

Сосновый лес вокруг них покрывал полосу пологих холмов по обе стороны реки Балтар. Где угодно, кроме как на вершине Равнины Ветров, они, вероятно, вообще не удостоились бы названия "холмы". Но они были достаточно высоки, чтобы быть заметными, поднятые каким-то давним катаклизмом, который отвел Балтар от Глотки, и они неуклонно спускались на юго-восток, пока не наткнулись на Болота, созданные отводом. Сами деревья были огромными, поднимаясь из прозрачного слоя раннего тумана, который солнце еще не успело прогнать, но они были расчищены, а пни выкорчеваны с площади по меньшей мере в пятьсот ярдов в поперечнике.

Однако это прояснение было не тем, что вызвало комментарий Лианы. Нет, то, на что она смотрела, было зияющей дырой в его центре. Это отверстие представляло собой прямоугольник размером шестьдесят пять на тридцать футов, плавно, но неотвратимо уходящий вниз, в освещенные фонарем глубины, под углом в три градуса. Последние несколько ярдов, где отверстие проходило через глину и почву, были выложены кирпичом и бетоном, но дальше оно было высечено из гладко отполированного камня, и постоянное, мягкое давление исходило от него, приветствуя их, когда они приближались к нему.

- Почему оттуда дует столь сильный ветер? - спросила она.

- Тебе придется спросить об этом Сермана, если ты хочешь получить полный ответ, - криво усмехнулся Базел. - Он достаточно часто пытался объяснить мне это, но не буду притворяться, что действительно это понимаю. Насколько мне удалось уразуметь, даже воздух имеет свой собственный вес, и чем толще его слой, тем больше его вес. И воздух у подножия Откоса немного толще, чем здесь, наверху, где постоянно живете вы, сотойи. Таким образом, вес, который давит на весь этот воздух внизу, выдавливает его вверх по туннелю.

Лиана посмотрела на него так, словно подозревала, что он издевается над ней, и Уолшарно фыркнул.

<Я был там, когда Серман объяснял ему это. Все время, когда Серман объяснял ему это>, - сказал ей скакун. <Он понял это довольно прямолинейно. Конечно, Серман - один из тех двоечников, которые, кажется, ничего не могут объяснить без цифр. Многих цифр.>

<Что, должно быть, ужасно сбивало с толку того, кто даже читать не умеет>, - заметила Гейрфресса, ни к кому конкретно не обращаясь. Уолшарно довольно демонстративно проигнорировал ее, и кобыла тряхнула головой в лошадином эквиваленте смеха.

Разговаривая, они продолжали двигаться к отверстию, а теперь остановились, когда около десятка градани и гномов, трудившихся над строительством кирпичного корпуса, который защитил бы верхний конец туннеля от ветра и непогоды, и особенно от льда и снега, учитывая ветреные равнинные зимы, когда он будет закончен, посмотрели вверх и заметили их.