Выбор Евы

Ди не обращал внимания на обидные выкрики. Бойцы постарше вернулись в дома.

Молодёжь продолжала упражняться в остроумии. По юношеской наивности он заглянул

под навес. Рассчитывал встретить там Сию. Но она под навес в такую рань никогда не

приходила. Зачем дочери главного судьи сразу после сна утруждаться работой?

Многочисленные бойцы охраняли периметр, часто сопровождали людей за

частокол. Они гордились тем, что умели умирать. Их с детства учили обращению с

оружием, а боевым крещением становилось убийство зверя ножом. Женщины бойцов

тоже не отличались покладистостью характера. Именно они зачастую устраивали под

навесом склоки, имевшие порой самые отягчающие последствия.

Помимо бойцов были и другие большие семьи – литейщики, столяры, электрики и

охотники. Все они занимали по три дома. Литейщки занимались изготовлением

разнообразных стальных предметов. Столяры мастерили и ремонтировали деревянные

изделия. Электрики следили за ветряками и любыми неисправностями проводки.

Охотники занимались рыболовством, ловлей оленей, охотой на моржей и пингвинов.

Остальным семьям в поселении досталось по одному дому.

Лекари и повитухи жили в самом маленьком домике слева от семьи судей. Справа,

в большом доме жил оружейник с единственной выжившей дочерью – Эвой. Для многих

оставалось загадкой, как они вдвоём успевали справляться со всеми обязанностями:

ремонтировать оружие, изготавливать порох и патроны.

В истории поселения были попытки свергнуть власть судей, но закончились они

плачевно. Бойцы были самой привилегированной семьёй из всех. И главную обязанность

– охрану власти – исполняли дотошно.

Ко всему прочему дом судей немного отличался от остальных, фактически

однотипных. Он был намного больше и имел подземную комнату, о которой ходило

множество слухов. Сами же судьи утверждали, что ничего загадочного в этой комнате

нет, и она используется как кладовая. Однако внутрь никого не пускали.

Ди уже подходил к дому одёжников, когда боковым зрением уловил, что Эва идет

за ним. Вокруг царило оживление, люди сновали туда-сюда по делам, из-под навеса

доносились голоса баб. Следопыт испугался, что кто-нибудь мог тоже заметить

преследующую его Эву, и уж тогда бы точно поползли слухи. Увеличивая расстояние, Ди

ускорил шаг. Дверь соседнего дома открылась, выпуская нескольких женщин семьи

одёжников, следопыт оглянулся, но Эвы уже не было. Он с облегчением вздохнул и

отправился дальше. Показалось. Она просто шла под навес.

Семья одёжников с трудом помещалась в один дом. Однако когда на Совете Дидли,

главный судья, завёл вопрос о расселении, то услышал категорический «нет». Глава семьи

наотрез отказался селиться в нескольких домах, сославшись на то, что они живут в

тесноте, да не в обиде. Семья занималась тем, что шила одежду и обувь для всего

поселения из шкур животных – в основном оленей и моржей. Изредка у охотников

получалось забить самого страшного хищника – медведя, на которого даже звери не

нападали, и тогда к одёжникам выстраивалась очередь на вещи из его шкуры. Ходило

поверье, что вещи, сделанные из шкур медведя или зверей, приносят удачу. И лишь главы

семей, судьи и особо выделившиеся бойцы имели право носить такую одежду. Также

одёжники занимались изготовлением простыней, пелёнок и прочих хозяйственных

принадлежностей из материала, который разведчики находили им в городе.

Соседний дом строителей-ремонтников был окружён горами всевозможного хлама,

где иногда поутру находили закоченевший труп кого-нибудь из односельчан. Нередко

бывало, что, отправившись вечером за добавкой к самогонщикам, соседям ремонтников,

домой человек не возвращался. Противное пойло, варимое семьёй самогонщиков, по

вкусу напоминало прелые опилки. Да и цвет имело соответствующий – мутно-

коричневый. Поговаривали, что именно из опилок его и гнали. Но для некоторых эта

противная жидкость была в жизни самым главным.

Один из домов занимала многочисленная семья мусорщиков. Вся грязная работа,

естественно, доставалась им. Позади каждого дома имелась пристройка. В ней человек

справлял естественные надобности, а потом, при помощи специальной блочно-

поворотной конструкции выбрасывал всё наружу. Уборкой этой замёрзшей субстанции

мусорщики и занимались, попутно убирая любой другой сор. Почти вся семья

беспрерывно нахаживала к самогонщикам, трезвыми их редко кто видел.

В эти две семьи, самогонщиков и мусорщиков, по доброй воле не попадали. Если

человек пристращался к пойлу и переставал работать, то его выгоняли из семьи. В таком

случае оставалось либо уйти из поселения, либо присоединиться к этим двум семьям. Но