Выбор или предназначение (СИ)

— Нет! Ты что?! Пахнешь ты вкусно, как… обычная девушка, но которая следит за собой. Между прочим, и аура у тебя, как у человека. Если б не подсказка отца… а у него дар — видеть суть вещей. Мне, правда, он не передался… Зато никто лучше меня дома не разбирался в чистоте камней. Вот и пусть себе старший брат теперь локти кусает, что я уехал. Всё смеялся надо мной, глупый да глупый. А как отбирать камни для своих работ, так ко мне бежал. Хвастался потом перед родными, что никто лучше него в клане таких красивых украшений не делает, а обо мне и не слова. Я, конечно, на его славу и не претендую, но всё равно как-то обидно.

— Не расстраивайся. Вот в академии и блеснёшь талантами. Я вот ещё свои совсем не знаю.

— Ты что?! У тебя ж четыре стихии! Это круто!

— Было бы круто, если б я ими хорошо владела, — сокрушённо вздохнула я. — Думаешь, зачем я в академию еду? Дедушка, конечно, много знает, но не всё.

— Он с тобой едет, чтобы снова преподавать?

— Нет, конечно. Просто посмотрит, как я устроилась, и домой вернётся, — тут же печально опустила плечи. — Буду скучать… Я ведь никогда никуда не выезжала из дома и надолго со своими не расставалась.

— Я тоже. Но это здорово! — восторженно воскликнул Вирек. — Столько нового можно увидеть и узнать! А вдвоём нам не будет скучно. Ты ведь будешь со мной дружить?

— Буду.

* * *

— Вирек… это… Невероятно! Такая красота! — то шептала, то вскрикивала я, глядя на виднеющиеся с холма стены величественного здания академии.

— Дааа…

— Челюсти подберите, молодёжь, — рассмеялся ан Риннаван. — Ещё не то увидите. Сегодня в городе переночуем, а в академию с утра отправимся. Всё равно вечером вступительные испытания не проводят.

Дедушка еле сумел увести нас с холма, куда мы с Виреком недавно с трудом вскарабкались, чтобы впервые увидеть место, которое совсем скоро станет нам вторым домом.

— Ну, и громадище! — сбегая вниз, пыхтел гном.

— Представляю, какая она вблизи!

— Ага! А представь, сколько в ней народу учиться! Это ж…

— Москва-сити!

— А? какое «ссити»? — резко затормозил Вирек.

— Ой! — тоже притормозила я, поняв, что снова выдала странно знакомые, но совершенно непонятные слова. — Фу! Не обращай внимания. Это просто… набор звуков. Только что придумала… Бежим лучше скорее за дедушкой. Видишь, и твой отец сердится, что мы задерживаем караван. Он ведь только из-за тебя свернул с первоначальной дороги.

— Вот ещё, — отмахнулся парень. — Просто решил повыгоднее остатки товара продать.

— Дурень ты, Вирек! Товар он мог продать и в другом месте. Любит он тебя, вот и пошёл наперекор всем. Решил успокоить отцовское сердце и чадо непутёвое до места доставить.

— Скажешь тоже, — зарделся Вирек.

А то я не вижу, как он расцвёл от моих слов. Одно дело самому догадываться, другое, когда и остальные твои выводы подтверждают.

Трактир, в котором мы остановились, был уже битком набит разным народом. Хозяин заведения шепнул, что нам просто повезло, что нашлись свободные комнаты.

— В это время приём в нашу академию начинается, — поделился он, пока мы ждали освободившегося столика. — Все трактиры в городе просто трещат от наплыва посетителей. Нам то в радость, сразу такой доход, а вот самим приезжающим — головная боль, как устроиться. Сегодня вот чуть спокойнее, а два дня назад вертелись и днём, и ночью.

— Значит, приём начался пару дней назад? — вставил вопрос дедушка.

— Ну, да. Традиционно первыми приезжают люди и горцы, а потом уж и все остальные. Вы вот, гляжу, припозднились. Хотя, разницы ведь никакой, хоть когда прибудь, всё ж всё одно зависит от силы дара. А мы гордимся, что наша академия одна из сильнейших!

— А я слышал, что трактирщики зачастую недобрым словом поминают студентов, — хмыкнул в усы отец Вирека.

— Что есть, то есть, уважаемый, — с улыбкой ответил ему трактирщик. — Студенческая братия иногда и натворить бед может. Мы ворчим по привычке, да и то, в праздники, когда молодёжь «на волю» выпускают.

— Так в академии всё ж пропускной режим соблюдается? — снова прощупал почву ан Риннаван.

— А то?! Порядки строгие, у наших магистров не забалуешь!.. А вон, гляньте-ка, столик освободился! Присаживайтесь. Сейчас ваш заказ принесут.

Мы вчетвером поспешили занять столик, пока этого не сделала новая группа посетителей. Старший гном долго не мог с нами находиться, караван вот-вот должен был отправиться к следующему порталу. Расцеловав отпрыска в обе щеки, горец протянул сыну увесистый мешочек с деньгами.

— Вот, на разные мелочи хватит. Ты домой-то пиши. Знаешь ведь, мать волноваться будет, — вздохнул гном. Затем посмотрел на нас с дедушкой. — Вы уж присмотрите за ним, как поступит, как устроится…