Выбор Ишты

«Синька» на бинтах давно засохла. Значит, валяюсь я не меньше суток, а скорее всего, даже двое. Лина рядом нет – куда-то успел запропаститься. Братьев тоже нет. Окно плотно закрыто и задрапировано шторами до упора, поэтому не сразу разберешь, сколько сейчас времени. В комнате бардак. Шкаф распахнут настежь, являя всему миру гору небрежно сваленных в одну кучу платьев. Там все переворошено, как во время пожара. Что там можно искать? Нижнее белье? Домашний халат? Так вот же он висит, на кресле… э-э… в смысле, уже не на кресле, а почему-то на спинке кровати. Большое зеркало над туалетным столиком закрыто тряпкой, как в доме покойника. Мои бесценные духи́ небрежно сдвинуты в сторону. Всякие дамские мелочи просто сброшены в ближайший ящик. Сверху горой навалены чистые тряпицы, порванные на лоскуты, стоит таз с холодной водой…

Ну, все ясно: меня очень трепетно пытались лечить.

Я осторожно потрогала живот и снова сморщилась: черт, больно. Как нож туда воткнули, хотя, конечно, все не так плохо, как в самый первый миг. Насчет Твари я, как ни странно, не особо беспокоилась: раз я жива и лежу дома, значит, добили. Да и пырнула я ее напоследок как следует – если Эриол не подвел, ее должно было на куски разнести, изгадив неизвестным хозяевам весь подвал. Главное, чтобы ребята не пострадали и чтобы Рорн потом вдосталь получил от них тумаков за то, что не послушал меня сразу.

Ладно, надо попробовать встать.

Я решительно откинула одеяло и, тихонько наклонившись, поискала глазами домашние туфли.

Ага, вон они. Какая-то добрая душа уже успела их закинуть под комод. Блин. Неохота туда лезть. Та-а-к, а это что? Почему в спальне пол уляпан «синькой» от кровати до самой двери? Это с меня что ли, натекло?! Ой, много. Хотя и немудрено – меня ж насквозь проткнули, как канапе. Даже странно, что еще двигаюсь. Впрочем, кровушка у меня что надо – даже из отдельных кусков соберет, как мозаику. Главное, чтобы голова на месте осталась, а остальное как-нибудь приживется.

Я очень осторожно встала. С изрядным удивлением обнаружила, что смогла это сделать самостоятельно. Недолго поразмыслила, надевать ли халат, но потом решила, что в доме могут быть слуги. Да и Эррей (если его, конечно, еще не прибили и не загрызли особо зверским способом) будет не готов меня увидеть в столь необычном наряде. То есть без наряда. Хоть и привык он ко мне за последнее время, но это, пожалуй, слишком.

Отыскав в горе сваленной на полу одежды первое попавшееся платье, я закуталась в него и застегнулась наглухо, как и положено благородной леди. Правда, пожертвовала ради этого снятыми наполовину бинтами.

Ну что? Пойдем на разведку? А то что-то кушать захотелось… Неужели на кухне не найдется чего-нибудь вкусного? Особенно для меня, страдалицы, успевшей героически заслонить собой непутевого друга, которому еще только предстояло получить втык и на собственной шкуре узнать, что с Иштой не спорят?

По пути к двери я отдернула занавески и с любопытством выглянула в окно, выискивая на заднем дворе скаронов. Если уже утро, то они, наверное, занимаются? Вряд ли в этом мире нашлась бы другая причина, по которой они не сидели у моей постели и не ждали с нетерпением моего пробуждения, чтобы устроить грандиозную выволочку.

Но снаружи, как выяснилось, никого не было.

Очень странно.

Я чуть постояла, пережидая приступ головокружения, а потом решительно шагнула к двери. Так. Где все? Почему меня не встречают? Почему не целуют горячо и не хвалят за убитых высших? Что я, плохо поступила? Неужели они до сих пор на меня злятся?

Поежившись от последней мысли, я тихонько приоткрыла дверь и прислушалась. А потом различила доносящиеся из гостиной голоса и поняла, почему возле меня никто не толчется в очереди. Кажется, у нас гости. И, вероятно, очень настойчивые гости, которых братикам приходится выпроваживать всем вместе.

Очень интересно.

– …Я уже сказал, господин да Лоро: с леди не произошло ничего страшного. Лен-лорд та Ларо зря обеспокоился и напрасно вас прислал.

– Я – лекарь, уважаемый, – донесся следом за голосом Аса еще один голос. Незнакомый мне совершенно. Тихий, ровный, но полный того непередаваемого упрямства, которое не перебороть никакими аргументами. – И я, так же, как и вы, состою на службе. Мой господин велел убедиться, что его гостья здорова. И если это не так, то я обязан оказать ей помощь.

– Боюсь, лен-лорд берет на себя слишком много.

– Он всего лишь беспокоится за леди Гайдэ.

– С леди все в порядке, – снова донесся снизу холодный голос Аса. – Поэтому передайте, пожалуйста, лен-лорду ее искреннюю благодарность.

– Увы, сударь, я не могу этого сделать, не убедившись лично. Пожалуйста, позвольте мне поговорить с вашей госпожой.

– Боюсь, это невозможно. Леди изволит отдыхать.

– Но вы говорили это вчера. И позавчера.

– Значит, вам просто не везет, господин да Лоро.