Выбор. Изгнание (СИ)

Оушн сонно щурится, трёт глаза ручкой. Я аккуратно сажу её на траву и присаживаюсь рядом. Молодая зелень сминается, выделяя неповторимый аромат.

Достаю из чемодана два полотенца; солнце припекает всё сильнее, пот градом течет по моей спине.

Оушн лежит на животе и отрывает лепестки ромашке, болтая ногами. Она поднимает на меня свои большие карие глаза.

-Пошли, милая, - говорю я, - я кое-что тебе покажу.

Мы идём за руки; зелёный лесной покров щекочет стопы. Звук воды становится всё громче, через пару минут мы выходим к водопаду. Я поражённо смотрю на него: огромный, удивительно красивый, на прозрачных каплях играет радуга палящего солнца.

-Пошли, - я улыбаюсь, снимаю с малышки всю одежду.

С детским восторгом она влетает в прохладную воду и бежит по берегу, активно окатывая меня брызгами.

Мы смеёмся и плескаемся в воде. На это мгновение я позволяю себе забыться, наполниться беззаботностью. Пусть и ненадолго.

- Эви, я хочу кушать.

Мы в пути уже восьмой час. Солнце клонится к закату, воздух медленно остывает, прогоняя дикий зной. Вскоре я паркуюсь на заправке.

- Идём, милая, - я опираюсь плечом на сидение и поворачиваюсь лицом к заднему ряду. Оушн смотрит на меня. Я улыбаюсь. Беру одну из своих кредиток на левое имя.

В магазине я начинаю закидывать в корзину всё подряд, Оушн помогает мне, попутно тихо засовывая в неё кукол. Вдруг что-то отвлекает меня. Я поднимаю голову и прислушиваюсь. Новости. Я вздрагиваю и замираю, тупо глядя в экран.

"?... памяти погибшим. Мертвы 16 человек, 3 в тяжёлом состоянии. Полиция предполагает, что виной тому стал показательный минимальный террористический акт. Во взрыве погибла вся семья Сайлентс. Это огромная трагедия для Штатов. Передаем наши искренние соболезнования семьям погибших..."

На секунду на экране всплывает фотография нашей семьи. Я больше ничего не слышу. Я оплачиваю покупки, сажусь с Оушн в машину и вдавливаю педаль газа в пол.

Я сижу на капоте машины. Лунный свет заливает поляну внутри чащи леса, на которой мы остановились. На часах 3:12. Снова. Прохладный ветер обдувает моё тело, как будто бы напоминает каково это - летать. Оушн спит. Я могу слышать её ровное дыхание и сердцебиение. Даже сквозь плотную ткань чемодана я чувствую запах отцовского одеколона и маминых духов. Я обнимаю колени. Не понимаю, зачем я взяла их. Они сводят меня с ума, перебивая любой другой аромат. Я дрожу, слезаю с капота и тихо открываю бардачок. Достаю отцовские сигареты и зажигалку. Возвращаюсь на капот. Луна становится всё больше. Сегодня полнолуние. Искра. Я делаю затяг. Сизый дым наполняет мои лёгкие. Тяжело выдыхаю, стряхиваю пепел. Слышу, как малышка беспокойно заёрзала. Я тушу сигарету, залажу на сидение к сестре и прижимаю её к себе.

-Всё хорошо, милая. - Шепчу я. - Всё хорошо.

Дождь стучит по крыше машины. Струйки воды текут по лобовому стеклу, мешая мне сконцентрировать внимание на дороге. Свет из фар отражается на мокрой траве. Машину слегка качает из стороны в сторону из-за небольших ямок на земляной дороге. Я прикладываю немало усилий, чтобы держать руль ровно и следовать едва заметному извилистому пути в лесном массиве. Вспышка молнии слепит меня на секунду, и я чуть не теряю из виду тонкую тропинку. Сжимаю руль и хмуро смотрю на дорогу. Гремит гром, чувствую, как сзади проснулась Оушн. Наконец, впереди я могу рассмотреть дом - цель поездки. Фары освещают маленький садик впереди дома. На крыльце включается свет и открывается дверь. В проеме появляется сонная женщина в ночнушке, однако, когда она видит мою машину, её сон снимает как рукой. Беру Оушн на руки и бегу под ливнем в дом мимо неё. Она закрывает дверь за моей спиной.

-Произошло что-то отвратительное, раз тебе понадобилась моя помощь в 4 утра, не так ли? Ваша семья забыла меня на 6 лет. Должна быть веская причина.

Она смотрит на меня ничуть не поблекшими голубыми глазами. Я набираю кислорода в лёгкие.

-Давай поговорим об этом завтра, бабушка.