Выбор Кота

— Сожгли лагерь Треугольников, — проговорил парень, едва переведя дух. — Прошлой ночью. Мы стояли между Миддллупом и Миддлбранчем. Я выехал в дозор на север и услышал стрельбу. В ту же секунду фургоны загорелись. Тут появилось семейство Грайерсонов. Мистер Грайерсон был ранен и очень бледный, его несли сыновья. А миссис Грайерсон велела мне скакать к вам и предупредить. Она сказала, что на них напали не обычные военные, а кто-то с ружьями и гранатами и пули их не брали. Я спросил ее о своих родителях, но ей ничего не было известно, — сказал он и осекся, поняв, что заговорил о личном.

— Черт, — сказал стоявший рядом с Валентайном старик, — это же совсем близко. К востоку от нас, примерно в четырех часах езды. Причем не слишком скорой.

— Что ж, это меняет дело, — сказал Валентайн. — Теперь мы знаем, что они идут.

Старик сплюнул:

— Мы знаем, что часов через пять солнце сядет, сынок, но ничего не можем с этим поделать.

Дьякон вручил парнишке поводья:

— Позаботься о своей лошади, приятель.

Затем он повернулся к мрачному соседу Валентайна.

— Имей же хоть немного веры, брат Том, — сказал Дьякон. — Господь благословил нас, предупредив об опасности. Он будет сегодня с нами.

Слова старика Тома встревожили Валентайна, он посмотрел на солнце, клонившееся к горизонту медленно и неизбежно, как маятник По. Он узнал кое-что новое о клане Треугольников-Близнецов: не слишком многочисленный, он состоял из лучших в Дюнах наездников и стрелков.

У Орлов было намного больше бойцов, но не значило ли это, что придется предать земле больше тел? Если вооружить подростков и стариков, Орлы могли рассчитывать на пятьсот всадников. Но примерно сотня из них ушла с частью скота, женщинами и детьми прятаться в укромные места, следуя решению, принятому объединенным комитетом обороны прошлой ночью. Еще несколько десятков в данный момент разъезжали по Дюнам, оповещая другие кланы. Основой клана, его благосостоянием и источником жизни являлось стадо, и животных было необходимо увести и защитить. На это потребуется еще сто пятьдесят человек. Оставалось около двухсот мужчин и женщин, способных оборонять лагерь, при поддержке подростков, достаточно взрослых, чтобы стрелять.

Во время ужина от одного из разведчиков пришло известие, что на западе, в районе старого 2-го шоссе, замечен транспортный конвой. Колонна с войсковыми опознавательными знаками двигалась не слишком быстро (погода и передвижения кочевников превратили дорогу в труднопроходимую тропу), но она определенно направлялась в лагерь Орлов. «Ломаный крест» намеревался, как только стемнеет, уничтожить самый крупный клан в Дюнах.

Раздались предложения сняться с места и уйти в ночь, предоставив врагу атаковать пустое пространство. Однако Хендрикс отвергла эту идею, и ее поддержал совет по обороне. Валентайн пояснил, что для Жнецов, с их способностью улавливать присутствие людей, караван движущихся фургонов будет как маяк на берегу спокойного моря и, на сколько бы миль кочевники ни ушли от места лагеря, их нагонят в ту же ночь. Уж лучше принять бой, укрывшись за стенами и рвом.

Солнце садилось, и долину под дюной заволакивало туманом.

— Странно для этого времени года, особенно вечером, — заметила миссис Хендрикс, глядя на сгущающуюся вокруг лагеря дымку.

— Это куриане. Они могут, если захотят, напускать облака, — объяснила Дювалье. Она задержалась в лагере до конца дня, ссылаясь на то, что хочет набраться сил и дать отдохнуть лошади перед дорогой. — Вал, я уезжаю прямо сейчас. Ты все-таки остаешься?

Ее голос звучал безразлично, но в глазах читалась тревога.

— Да.

На этот раз спора не возникло.

Они вдвоем пошли к своим рюкзакам в гостевой фургон. Алиса надела довольно практичный жилет, когда-то, видимо, принадлежавший рыболову или фотографу, ныне покойному, и заполнила карманы всем необходимым — от своих лап до завинчивающихся трубочек с химикатами для поджогов и взрывов. Она наложила на лицо и руки черный грим, а Валентайн тем временем заточил ее саблю. Прямой треугольный клинок затупился по всей длине, за исключением самого кончика, холодно поблескивавшего в темноте.

— Мне надо уйти из лагеря до темноты, — сказала она. — Я присосусь к ним, как клещ. А ты, когда здесь все закончится, отыщешь меня южнее Омахи, там, где я нашла того фазана, помнишь? Пойдешь прямо на восток, пока не выйдешь к Миссури.

— Я не брошу этих людей, пока все так или иначе не решится, — сказал Валентайн.

— И я тоже. Та колонна означает, что где-то поблизости у них штаб. Я его найду и все разведаю. Не поможешь мне с этим гримом?

Валентайн вымазал ей плечи и руки черной краской, оставляя кое-где полоски загорелой кожи как свидетельство ее человеческого облика. Она теперь была похожа на черно-рыжего тигра. Как только с раскраской тела было покончено, Дювалье облачилась в мешковатые черные штаны с огромными вместительными карманами по бокам и в старые надежные походные ботинки. Она спрятала свою рыжую шевелюру под темной, без опозновательных знаков кепкой. Это был обычный форменный головной убор Южного округа, только выкрашенный в черный цвет.