Выбор, которого не было (СИ)

Ему не хотели причинить вреда, просто произошло что-то вроде метальной балансировки, ведь расходный предмет снял не только визуальную, но и ментальную маскировку демона и орка. А может они просто более не считали нужным скрывать свою истинную силу. Коля с ужасом понял, что находится в одной группе с настоящими монстрами, чудовищными и непобедимыми монстрами. Также он понял, что будет происходить дальше, отчего ему захотелось забраться под кресло, свернуться клубком и тихо постанывать от ужаса. Огромным усилием воли переборов нахлынувший страх, он что есть мочи заорал на весь зал:

— Заблудшие, орка, валите орка! Дистанционными его! Игнорируйте уродов в масках!

[Принято] — пришёл по ментальной связи двойной ответ по поводу Айреса.

После Коля выстрелил короткую мыслеформу, обращённую к одному только Аринтону и не дожидаясь ответа, выхватил кинжал и телепортировался за спину орку. И это видели, ведь своим криком он привлёк к себе немало внимания.

Кассиопея не соврал, шансов не было: лезвие кинжала стремительно приближалось к цели, намереваясь пройти в аккурат между рёбрами и поразить сердце. Но цель эта удалялась соразмерно приближению к ней опасности. Избежав удара с изяществом мастера айкидо, Аринтон развернулся и рассчитанным ударом кулака врезал гопнику в челюсть. На этом день текущий для Коли закончился.

Глава 10: Дуэль на три стороны. Часть 2

Вагнер проснулся и растерянно огляделся вокруг. Коробку грузового экипажа было сложно назвать тесной, тем не менее, четырнадцать человек уместились в ней без всякого комфорта. Пассажиры сидели вдоль стен, то и дело меняя положение в попытках устроиться поудобнее. Также, без каких-либо привилегий сидел на деревянном ящике и он — руководитель текущей операции. И как его угораздило заснуть в таких условиях, было абсолютно непонятно.

«Старею», — подумал командир и попытался вспомнить что ему снилось. Но сон уже провалился в глубины подсознания, став зыбким и неразборчивым. И здесь он ясно понял, что снилось ему не что-то, а продолжение такого же неясного, но остро тронувшего душу сна. И стоило этому факту оформиться, как он вспомнил, целиком и полностью, тот сон, который столь сильно задел струны его души в другом месте и в другое время. Впрочем, время недавнее, тогда, на пути в этот город.

Вагнер вспомнил, что выдавило слёзы из его закостеневшей души: его отец был музыкантом — пианистом. Он часто играл по вечерам, играл просто для своего удовольствия. В тот раз из его кабинета доносилась особая, ни на что не похожая музыка — возвышенная, тяжёлая — лёгкостью грозовых облаков и яркая — светом рассекающего эти облака солнечного света. Не в силах противиться, Вагнер пошёл на её звук, а после долго стоял в дверях отцовского кабинета, вслушиваясь в удивительную музыку.

— Что это Отец? — спросил он, тогда ещё десятилетний мальчишка, пусть и не по годам смышлёный и любознательный.

— Это Бах сынок, ноты написал мне один знакомый заблудший. Удивительная музыка, не правда ли?

— Да, — согласился мальчик, — но она мне не нравится. Она, она… — не смог он выразить свои мысли.

— Она заставляет стать выше, — начал отвечать за него отец, — а становиться выше не всегда хочется, ведь это труд, лишения и награда за рост далеко не всегда приходит сразу, а то и не приходит совсем. Музыка, которую ты слышал, лишает тебя оправданий, каждая её нота рассказывает тебе, чего ты лишишься если не захочешь идти вверх, не захочешь возвыситься, отказаться от своих слабостей и низких желаний. Ведь всегда спокойнее не знать.

— Я достигну вершины духа отец, достигну, как ты и учил меня, — гордо и уверенно ответил мальчишка.

На этом сон закончился, хотя нет, не сон — воспоминание. В первой же его части, той которая вызвала слёзы, он просто стоял и трепетал от звуков музыкального инструмента.

«Так почему я плакал тогда?» — задал себе вопрос мужчина. И тут же получил на него ответ. Ему ответил десятилетний мальчик, что с трепетом слушал странную инопланетную музыку.

«Она отвергла тебя… Та музыка. Ты всё напутал и не все лестницы вверх ведут к свету».

Вагнер поразился своим же мыслям, а после…

— П-р-р-р, — раздался с улицы бодрый голос возницы. Точнее не возницы, а играющего его роль соратника. А после через тонкую деревянную стенку экипажа до слуха донёсся диалог:

— Вы от «Кристиана и сыновей»? — голос не столько спрашивал, сколько констатировал факт.

«Охранник», — понял Вагнер.

— Да, вероятно будем снабжать вас весь этот месяц.

— Надеюсь ваше качество продуктов не хуже «Северных складов», — явно для поддержания разговора, спросил охранник.

— То же качество, откровенно говоря. Что к нам, что на «Северные склады» овощи и фрукты приходят с Салема. При этом мы не конкурируем, клиенты разные: они обеспечивают провизией заведения вроде вашего, а мы работаем на мелкооптовую торговлю.

— Верно, верно, — шелестя бумагами, ответил охранник, — надеюсь они оправятся после пожара.

— Оправятся, не сомневайтесь. Досматривать груз будете?

— А надо? — немного насмешливо, спросил страж.