Выбор, который делают за нас (СИ)

В голове стразу выстроилась схема произошедшего. Видимо каким-то образом, Аня оказалась за дверью без ключа. Ника сегодня отправилась с сокурсниками в ночной клуб, отпраздновать своё совершеннолетие. А Дима, скорее всего, спит под действие снотворного. Вот по этой причине, моя непутёвая женушка, не явилась на важное для меня мероприятие, и не отвечала на звонки. Даже отлегло немного. Но, не смотря, на то, что уже всё понял, присел напротив неё на корточки и спросил, отводя влажные кудряшки с её лица:

— Что случилось? Почему ты не в квартире?

— Я … я… — открывала и закрывала она свой ротик. — Ты здесь?! Но тогда там, — Аня повернула голову в сторону закрытой двери.

Сквозь её всхлипы ничего понять было невозможно. Приподнял жену и отодвинул её в сторонку, так как она явно была сама не в состоянии понять, то, что от неё требуется, открыл дверь и вошел в квартиру. Чувство опасности возникло моментально. Охрана могла что-то и пропустить.

Тишина была нарушаема тихой музыкой, и смехом со стороны джакузи. Сразу отправился туда. Теперь уже ступор напал на меня.

— Дим, — почти шепотом, позвала его Аня, появившаяся следом за мной. — Ты же парализован?.. — кажется, до неё не доходило происходящее.

А у меня просто пульсировало в висках бегущей строкой: «она думала, что это я!»

— Б@дь, — выругался я. — Закругляйтесь оба. Ты уволена! — это уже для услужливой «сиделки».

Обнял Аню и отвел её в нашу спальню. Вопросов было больше, чем надуманных ответов и сейчас, кое-кто мне будет на них отвечать.

— Почему ты не приехала?

— Я, сама не понимаю как, но уснула… — промямлила Аня.

— Уснула?! — почти вскрикнул я.

— Д-да, — помялась она. — Разговаривала с Селией и заснула. А сейчас проснулась, вышла из комнаты, а там они… и я…

— Решила, что раз Дима не дееспособен, то это я? — в лоб спросил я о своей догадке.

— Да, — виновато опустила голову Аня.

Её это «да» прозвучало как приговор. Она могла это проверить, глянув со стороны. Возможно, если ей скажут о подобном, то и тогда она поверит словам. Ведь не вошла туда к ним. Не разобралась, кто и чем там занимается!

— Я в душ, — отвернулся я от жены, и, избавившись от пиджака и рубашки, отправился в ванную.

Злость?

Не-а.

Разочарование? Обида?

Да!

Я не могу обезопасить свою жизнь от сплетен и злых языков завистников и прочих. А это значит, что нас с Аней ждёт много разных скандалов на почве её ревности. И я, черт возьми, в этом беспомощен, как слепой котёнок.

Вместо того, что бы после чертовски изнурительного дня лечь и забыться сном или в объятиях супруги, я сидел и смотрел на равнодушного Диму и его очередную подстилку. Он, даже будучи не полностью дееспособным, умудрился вляпаться по самое не хочу, с этой девчонкой. Теперь стало ясно, из-за чего эта медсестричка так рьяно набивалась в друзья сестренкам Порш. Будет уроком им обеим. Тем более что Ника уже присутствовала при «суде», вернувшись со своей гулянки.

Они с Аней сидели как пара воробушков, прижавшись, друг к другу и хлопая невинными глазками, хоть одна пара из них явно не могла сфокусироваться на происходящем в связи повышения градуса в крови. И обе молчали, так же собственно, как и Дима.

А вот неопытная медсестра выразила протест.

— Вы не можете меня уволить, Александр Сергеевич, — с вызовом сказала она.

Задавая следующий вопрос, я ожидал ответ, как в сентиментальных фильмах. Что-то типа: «Я сама увольняюсь» или в этом роде.

— Почему? — усмешку скрыть не удалось.

— Потому что я работаю не на вас! — удивила меня Елена, ни разу не премудрая.

— Да? А на кого же?

— Я работаю на Дмитрия Сергеевича, — всё с тем же вызовам сказала она, который начал терять свой апломб при смешке её «работодателя».

Какой же длинный сегодня день, а вечер ещё длиннее.

— Зарплату тебе выплачиваю я, твой непосредственный бывший работодатель. Так что, ты уволена. И можешь быть свободна, конечно, если не страдаешь альтруизмом. В таком случае с позволения Димы можешь остаться. Прости, но рекомендации я тебе могу дать только такие, которые в медучреждениях не нужны.

— Что до тебя… — посмотрел я на брата, — почему ты снова в инвалидной коляске?

— Окстись брателло, — усмехнулся Дима. — В туалет я не в подгузник хожу и не в утку, а сам, и тогда, когда хочу. У меня пропала чувствительность ниже пояса, а так, я всё еще на коне, — горько улыбнулся брат.

Ясно, что ему больно об этом говорить. Но я даже не знал всех особенностей, и вот чем мне это вышло, то, что я не любопытен. А мама по любому была в курсе.

— Ясно, — ответил я.

Больше ни с кем церемонится, не стал. К Нике у меня ни вопросов, ни претензий не было, что до Димы и Ани… то я не хотел сейчас видеть ни одного, ни вторую. Именно по этой причине, я зашел в спальню, только для того, что бы прихватить подушку и покрывало. А после этого отправился в кабинет, где и провел остаток ночи.

— Саааш, — послышалось царапанье в дверь под утро. — Ну, Саааш, — звала женушка.

— Что? — отозвался я.

Смысла молчать не вижу. И так по-детски сбежал лелеять свою обиду в кабинет. Не разговаривать с ней верх глупости.