Выбор, который делают за нас (СИ)

Я так и подрываюсь с громким криком, да и леденящий тело воздух никуда не исчезает. И крик сразу обрывается, как только до моего сознания доходит, что это не та комната, в которой я засыпала. И даже температура здесь на много ниже. Не говоря уже об обстановке.

Красные стены, на вид из бархата, и огромная такая же круглая кровать с черным атласным бельём в которой нахожусь я, совершенно не гармонирует с гробом, что стоит посередине комнаты.

— Я всё еще сплю, — шепчу я, наблюдая, как инеевый дымок вместе со словами исходит из моего рта.

Поёжилась от дикого холода, плотнее завернувшись в атласное покрывало, что не спасало от него.

В не зависимости от бархатных стен, пол украшал черный мрамор, на который я не стала спускаться, учитывая температуру в помещении. Как только представила, насколько он холодный, так сразу челюсть начала стучать друг об друга.

Но я старалась взять себя в руки. В этом ледяном морге, должен быть выход, и спустя какое-то время я его нахожу. И только тогда ступаю на обжигающий холодом пол, стараясь передвигаться как можно медленнее.

И в тот момент, когда мне уже кажется, что мои ноги просто откажутся повиноваться хозяйке, я дергаю за ручку, и понимаю, дверь заперта.

Силы стучать нет, поэтому скребусь в неё, сипя в щель:

— Откройте, пожалуйста, — но меня либо никто не слышит, либо игнорируют.

Только легкая белая дымка начала заполнять помещение сквозь щели, окутывая всё вокруг и поглощая моё сознание.

Глаза слипались, но разум уже проснулся, подкидывая кадры недавнего прошлого, из-за чего сердце пустилось вскачь в бешеной аритмии.

«Нужно бежать» — проскользнула паническая мысль.

Холода больше не было. И с трудом разлепив глаза, я осмотрелась вокруг. Эта была спальня, не та красная с гробом, но и не моя, и уж тем более, не та, что мы делили с Сашей. Но в то же время она была уютной и обжитой.

Я попыталась подняться, но руки и ноги скрутило нереальной слабостью, из-за чего я откинулась на подушку и отчаянно застонала. Видимо мой стон послужил сигналом, так как одна из стен отъехала в сторону, являя мне моего посетителя, и видимо похитителя в одном лице.

Всё тот же блеклый и пустой взгляд Вяземского не обещал мне ничего хорошего.

— Полный ждец, — выдохнула я.

Мужчина равнодушно приподнял брови, всё так же, не сводя с меня взгляда и приблизился в плотную к кровати.

— Ты что-то сказала? — безэмоциональный равнодушный голос резанул по моим натянутым нервам.

— Нет, — выдохнула я.

— Ну и ладно, — всё так же холодно проговорил мужчина. — Главное ты здесь, — его глаза блеснули нездоровым фанатичным блеском.

Облегчение от того, что он не бездушное чудовище, сменилось страхом. Даже мне ясно, что предо мной псих. А я даже не знала как себя с ним вести.

— Это спальня моей дочери, — осматривая помещение, просветил меня Вяземский. — Нет, не сама комната, а вся мебель. Мы перевезли всё сюда в точности, как было там, в нашем доме.

Видимо он прочитал все вопросы на моём лице. Хотя в первый момент я готова была понять Диану, живя в помещении без окон и дверей, крыша поедет окончательно.

— Правда здесь уютно? — и не дожидаясь моего ответа, продолжил, будто вёл диалог сам с собой. — Конечно, уютно! Диночка сама всё себе выбирала. Она вообще талантливая девочка у меня, на дизайнера учится. Сейчас она в красной комнате, ты там была недавно. Она отдыхает, устала моя малышка. Но она обязательно к тебе придёт.

Я непонимающе смотрела на мужчину, он говорил, а я всё сильнее ощущала слабость и тяжесть. И в какой-то момент его речи, глаза, будто свинцом налились. Я из последних сил пыталась держать их открытыми, но потом прибавилось чувство, будто в них песка насыпали. И последнее что я от него услышала, уже закрывая их, было:

— Я думаю, что тебе лучше подождать её в той комнате, когда она проснётся…

«А там холодно, а здесь тепло», выдал утомленный мозг, не сильно вдумываясь в его слова. Последней связной мыслью было: «Не хочу туда, мне и здесь не плохо»…

Несмотря на обещание Егора Вяземского, я проснулась в той же теплой комнате, в которой мы с ним и встретились. Да и физическое моё состояние в этот раз было лучше. Может именно по этой причине мои руки были прикованы к изголовью кровати.

Но, затёкшие конечности, были моей не самой глобальной проблемой. Я прямо ощущала, что мой мочевой пузырь скоро лопнет. Помимо этого, еще и желудок издавал жалобный скулёж, растекаясь по позвоночнику.

Самой от себя было противно, когда я представляла, насколько жалкой сейчас кажусь. А обстоятельство того, что в любой момент мой мочевой пузырь не выдержит и со мной произойдет не поправимое на потеху моему врагу, так и вовсе внушало отчаяние.

Вот оно!

Мне было жалко и мерзко, но только от самой себя и той ситуации, в которой я оказалась. А страх или панику я совсем не ощущала. Даже мысли, ударится в паническую истерику от того, что нахожусь в руках свихнувшегося человека, не было.