Выбор, который делают за нас (СИ)

— Вряд ли она рискнёт вообще, приблизится к тебе, — ответил мне Саша.

А я уже и забыла, какой вопрос ему задавала. И даже не сразу поняла, кому и зачем ко мне приближаться. Только потом до меня дошло, что Саша решил, будто ревность его пассии может меня напугать.

— Какие у тебя планы на завтра? — поинтересовался блондин, все так же раскачивая и кружа меня в танце.

— Н-не каких, — от мысли, что он может пригласить меня на свидание случайно наступила ему на ногу. — Ой, прости.

— Ничего, — поморщился мужчина. — Завтра день рождения у дочери Брянова, составишь мне компанию? Насколько я знаю, кто-то из твоих собирается туда.

Да отец собирался, так как у него с Ростиславом Геннадьевичем Бряновым какие-то дела. А Ника дружит с именинницей.

С другой стороны, почему бы и нет. Лучше приятно, но скучно провести вечер с Сашей, чем терпеть голодный и хмурый взгляд Данила.

— Да, составлю тебе компанию. Всё равно мне нечем заняться, — улыбнулась я.

— Вот и договорились, — объятия мужчины ослабли, и он, завладев моей рукой, направился к нашим родителям.

А я ведь даже не заметила, как медленная музыка сменилась более быстрой и ритмичной. А мысль, что кто-то мог это заметить, заставила в очередной раз меня покраснеть. Высвободила свою руку из захвата мужчины и, схватив Диму, потащила его на веранду, причитая о том, что в зале слишком душно и мне бы не мешало, освежится, краем глаза подмечая, что спутница Александра снова повисла на нём.

— Что опять не так? — заворчал Дима, когда нас окутали краски заката.

— Всё хорошо, я же сказала, что душно в зале, — уже более раздраженно начала я.

— Ань, я тебя как облупленную знаю. Не надо мне сказки рассказывать, — нахмурился Дима. — Не уж-то рыбка клюнула на наживку?

От сравнения меня с наживкой, захотелось ударить рядом стоящего. Что-то последнее время я какая-то нервная стала.

— С чего ты взял? Он просто предложил завтра вместе поехать к Бряновым. Я всё равно туда собиралась, — соврала я.

— Да? Я не знал. Может тоже поехать? Сколько там Наде исполняется?

— Восемнадцать, — настороженно ответила я.

— Вот и отлично. Она настоящая красавица, да еще и совершеннолетняя. Думаю, папа и Алекс одобрят.

— Недолго ты страдал, по ушедшей любви! — съехидничала я.

— Любовь не может длиться вечно, — пожал плечами мой собеседник. — Она либо тает бесследно, либо перерастает в привычку.

— А ты я смотрю, философом заделался, — в нашем разговоре появился третий, точнее третья и возможно, что лишняя.

— Жизнь такая штука, что никто не застрахован от перемен своего я, — брезгливо улыбнулся Дима подошедшей барышне.

— Ты не могла бы оставить нас? — несмотря на меня, но походу обращаясь ко мне, спросила блондинка.

На вид очень хрупкая девушка, да и рост у неё был не высоким. Даже при моём метре шестьдесят восемь сантиметров, я была выше её на пол головы. Хотя каблук у неё был выше моего, намного выше.

— Пойду, найду твоего брата и отобью у той обесцвеченной выдры, — улыбнулась я Диме, но успела подметить полный ненависти взгляд в свою сторону.

Интересно, за кого из двух братьев Дамизовых я вызвала ненависть у этой. В нашем с Димой прошлом, я часто ловила на себе взгляды, выражающие различные эмоции. От простой зависти, до убийственной ненависти. Помнится, даже были угрозы в университете, что бы держалась от Димы подальше. Усмехнулась своим мыслям, что и эта очередная блондинка, удивительно, что не длинноногая, пошла по стопам большинства. И, кажется, я войду в список её смертельных врагов, которым она будет желать всего самого скверного. Типа: «икота-икота, перейди на Аню», и скорее всего, это будет самым безобидным пожеланием.

Улыбаясь своим дурашливым мыслям, вошла в зал, где меня тут же схватили за руку и утащили в уголок руки моей мелкой копии.

— Что у тебя с Алексом? — чуть ли не рыча, набросилась на меня сестра.

— С кем? — постаралась придать лицу задумчивое выражение. — Я не понимаю, о чём ты, — пожала обнаженными плечиками.

— Всё ты понимаешь, — прошипела Ника. — Я видела, как вы ворковали в танце и как ты к нему прижималась.

Вот бесит меня подобная несправедливость. Значит то, что Саша сам прижимал меня к себе, наплевав на условности, это никто не заметил. А вот то что я не вырвалась и не дала ему пощечину, а наоборот наслаждалась его объятьями, это значит что я плохая и во всё виновата. Вот, скорее всего из-за вспыхнувшей злости и вообще у меня наварное гормональное перестроение в связи со сменой часовых поясов и климата, раз я столько эмоций последнее время ощущаю, как можно приторнее улыбнулась сестре и ласково сказала:

— Всё! Секс, любовь и прогулки под луной, — высвободилась из хватки её пальчиков и направилась в сторону родителей, где, кстати, находился и обсуждаемый нами объект.