Вчера, когда я выходил из офисного здания, меня остановили двое. Представились сотрудниками следственных органов и открытым текстом потребовали поделиться «честно нажитыми средствами» в обмен на месяц спокойного существования. Объяснили, что на меня заведено уголовное дело по факту мошенничества, что скоро будет произведён обыск и, что очень вероятно, арест. Сообщили, что страховщики уже передали судебным приставам документы для взыскания материального ущерба в принудительном порядке, а в ближайшем будущем все мои банковские счета будут арестованы и заблокированы. Но порадовали тем, что они дают мне возможность скрыться за сто тысяч долларов. Договорились, что деньги я завтра передам их человеку. На вопрос, что я планирую делать дальше, ответил фразой Остапа Бендера: «Заграница мне поможет».
Глава 21. Кир. Война объявлена!
В седьмом классе мама прозвала мою училку по русскому «Изабеллой Кастильской», а через недельку–другую после этого мы окончательно распрощались с общеобразовательной школой. До наивных предков, наконец, дошло, что мне в этом цирке делать нечего. Рассказываю.
Наши учителя насмотрелись в ютубе роликов, где ученики других школ втихаря снимают на камеру хамское поведение своих «уважаемых и любимых пидагогов». И потом вся страна догоняет, что творится за закрытыми дверями школьных кабинетов: кто первоклашек весь урок отборным матом кроет, кто учеников вечными двойками, несдачей ЕГЭ и карьерой дворника запугивает, а кто стулом или линейкой на детей замахивается.
Наши – хитровыпиленные и продвинутые – догнали, как подстраховаться. Чтоб и им случайно не засветиться на камеру и не облажаться на всю страну, издали школьный локальный акт: теперь перед началом урока ученики обязаны сдавать свои сотовые телефоны в общую коробку около двери.
Я решил не подчиняться и не сдавать – проверю их реакцию. Большинство нормальных учителей (которым нечего скрывать) вообще не обратили внимания, что у Кирилла не сдана в коробочку мобила.
Но эта упоротая русичка не отстала, пошла на принцип и потребовала, чтоб я «сейчас же сдал». Я отказался, и она выгнала меня с урока. Глупая курица подумала, что я воспользуюсь счастливой возможностью – вместо русского побегу бухать, курить за углом, чморить первоклашек или выносить шоколадки из ближайшей «Пятёрочки».
Но она тупо просчиталась. Само собой, ничего из этого я делать не стал, а пошёл к завучу по воспитательной работе и рассказал ей, что меня выгнали с урока за отказ сдать сотовый телефон. Завуч пошла вместе со мной в класс, отчитала русичку при всех, а затем отвалилась.
Испанская Изабелла, объявляя войну маврам, возвестила с высокого трона своим коленопреклонённым подданным: «La guerra esta declarada!»
Наша озлобившаяся русичка с ненавистью глянула на меня и пригрозила мне при всём классе тем же самым, но только на чисто русском языке: «Война объявлена!»
Глава 22. К старту готов!
Начало эксперимента и последние минуты в этом мире. Я полусижу в экзоскелете, обвешанном сумками «оккупанта», как продавец–челнок из лихих девяностых, который тащит на себе китайское барахло для перепродажи. За мою шею ухватился Кирилл, от экзоскелета тянется кабель питания и управления. Зрелище достойно занять топ–просмотры на ютубе. Надеюсь, законы физики в новой виртуальной реальности будут совпадать с законами старой.
«Готов! Перемещаюсь!» Ничего не изменилось.
«Что за хрень?» – разозлился я.
«Перемещаюсь!» – опять не то.
«Перенести!» – забыл, дебил, точную фразу.
Вроде должно быть: «Готов к перемещению!»
В десяти метрах от нас возникло овальное зеркало размером с большую дверь. Моё засунутое в железный каркас отражение слегка колебалось как от нагретого воздуха. «Погнали», – с нетерпением произнёс я и сделал первый шаг в сторону второй жизни.