Выбор моей реальности. Том 1

Мы поблагодарили Алексиса за прямоту и честность. Он, на радостях, что мы не явились выбивать из него отцовские долги, предложил нам продолжить переговоры в его доме. Тем более, прибыльной торговли в павильоне не наблюдалось – несмотря на изобилие товара, клиенты в длинную очередь не выстраивались.

Мы протопали ещё полгорода и через ворота Деревянного цирка вышли в пригород под названием Космидион – сельскохозяйственную округу Константинополя, которая была размежевана на земельные наделы разных размеров. Участки, разделённые дорогами и внушительными каменными оградами, располагались в шахматном порядке.

По понятным причинам, загородный дом Алексиса и его паппаса оказался в разы меньше и скромнее, чем элитная резиденция Демофила. Вокруг внутреннего двора с колодцем выстроены жилые и хозяйственные помещения. По всей огороженной кирпичным забором территории, охраняемой сворой беспрестанно тявкающих собак, росли каштаны и фисташковые деревья.

Двухэтажный дом построен в соответствии с архитектурной доминантой Константинополя – два этажа из кирпича, покрытого белой штукатуркой, под черепичной кровлей красного цвета. Крыша была абсолютно плоской, и практически круглый год её использовали как террасу.

Верхний этаж отводился под жилые комнаты, внизу размещались кухня, столовая и кладовые. В доме имелись водосточные трубы и функционирующая канализация, обустроен афедрон, стоки из которого, по словам Алексиса, выбрасывались непосредственно в море, а точнее, в залив Золотой Рог. На хозяйственном дворе стояли пристройки для работников и слуг, семейная баня–терма, под навесами содержался мелкий скот: парочка волов, коз и свиней, тут же бегали рыжие куры.

Алексис провёл нас с Киром в столовую, её украшением можно по праву считать три высоких арочных окна, которые пропускали дневной свет и визуально увеличивали размеры внутреннего пространства. Помимо естественного освещения здесь были зажжены керамические светильники и стеклянные лампады с оливковым маслом, смешанным с какой-то не очень приятно пахнущей субстанцией. На мой вопрос хозяин дома ответил, что в масло добавляют редкий жир долфина – понтийской свиньи11

, чтобы смесь лучше и дольше горела. На полу, выложенном мозаикой из разноцветной морской гальки, пестрели хвостатые хохлатые птицы и разнообразные геометрические фигуры. Очень весёленький напольный птичник получился.

Удивительно, но в этой комнате, вместо традиционных скульптур танцовщиц и гимнастов, у стены красовалась одинокая гипсовая статуя мужского пола в коротком хитоне, длинном плаще, но с собачьей головой на мускулистых плечах. Самая настоящая пёсья морда с острыми, торчащими вверх ушами на пропорционально сложенном человеческом теле.

– Зачётного Анубиса вы себе поставили! – похвалил Кир художественный вкус хозяев.

– Это статуя одного из наиболее почитаемых христианских святых – Христофоруса Псеглавца. По древней ромейской легенде, благочестивый Христофорус долго молился и просил у бога дать ему безобразное лицо или пёсью голову, чтобы не смущать своей красотой девушек и юношей во время продолжительных проповедей. Сейчас в Новом Риме во многих храмах можно увидеть иконы с его изображением, – пояснил Алексис. – В дормиториуме моего паппаса он тоже висит.

Алексис удалился и вскоре принёс нам на обозрение большую икону, где среди сборища стандартных старцев с бледными, скорбными ликами и седыми бородами, с нимбами, книгами и крестами, затесался Христофорус с чёрной, повёрнутой в профиль, заострённой собачьей физиономией с хищным оскалом острых клыков. И золотистый нимб Святому Псеглавцу неизвестный византийский иконописец тоже от души пририсовал.

– А коты с нимбами на мордах у вас на иконах тоже присутствуют, или там, может, ослики в хламидах? – осведомился Кир.

– Кажется, в храме Святого Вавилы мне доводилось видеть на одной из икон лик лошади. Но я не сведущ в теологии и литургике, а если ты вдохновлён иконописью, почитаешь иконы и святыни, могу познакомить тебя с архимандритом Епифанием в храме Святого Сергея и Вакха.

– Отлично, как-нибудь при случае с удовольствием навещу батюшку, – обрадовался Кир.

Кроме статуи, в гостиной находилось два стола: один, квадратный, окружённый тремя кушетками, служил для приёма пищи. На другом, большим по размеру, разложены рукописные книги с массивными бронзовыми застёжками, печати из свинца, керамические чернильницы, ножи для разрезания бумаги, позолоченная лупа, свитки, заострённые бронзовые палочки, видимо для письма. На каменном сундуке валялись бронзовые статуэтки, шахматы, шашки, рядом на полу стояла двурогая десятиструнная кифара.

– Церковь яростно осуждает азартные игры, такие, как шашки, шахматы и кости, однако, ни высокообразованные патрикии, ни невежественный плебс не соблюдают этот никому не понятный запрет, – пояснил Лёша.

Глава 91. Как стать банкротом в Новом Риме, или Доступное жильё по-византийски