Выбор наследника

– А на чем, спрашивается, экономить? – патетически продолжал рассуждать Карадор. – На самом необходимом! Я вообще все потерял – дом, работу, друга, неве… А нет, не было у меня никакой невесты! За мной вообще погоня, если уж на то пошло, а он мне отказывает в последних радостях жизни!.. Так у вас табачку ни у кого нет?

Разбойник, которому он как раз в этот момент попытался залезть за пазуху, резво отпрянул.

– Ну не жидись! Будь человеком! – Карадор рванул к нему. – Я же по глазам вижу, что у тебя есть заначка!.. И вообще – руки за голову, ноги на ширине плеч, лицом к стене!

Команда последовала так быстро и четко, что ее бросились выполнять все, кроме лошадей, причем разбойники ухитрились еще и построиться по росту, обратившись физиономиями к лесу.

Фрозинтар внимательно рассматривал проплывающее над головой облачко. Надо же, а оно похоже на улитку…

– Вот это другое дело! – Карадор обрадованно потер руки и приступил к работе. – Тайная служба, ребята, – болтал он между делом, – это вам не хухры-мухры! Мы там такими делами ворочали – просто ух! А вы теперь не хотите дать табачку для голодающего… Та-ак. А что это у нас тут в кармашке?

– Ой-й-й-й… – пискнул разбойник.

– Извиняюсь, не туда попал. – Карадор тщательно вытер ладонь о его рубашку и перешел к следующему. – Штаны зашей. А то неудобно получается… Ага, а вот у тебя точно что-то есть! Ну, будем сотрудничать со следствием? Бог сказал: «Делиться надо!»

– Ка-акой бог? – выдавил тщательно обыскиваемый несчастный.

– Как «какой»? – Карадор двумя пальцами выудил у него из-за пазухи мешочек. – А разве их несколько?

– У людей – да! – процедил Фрозинтар, доставая кинжал и принимаясь чистить ногти.

– Точно? Ах да! Я и забыл! – улыбнулся эльф и развязал мешочек, высыпав из него несколько монет. – Фу… Я-то думал!.. Впрочем, мне и деньги пригодятся!.. Не отдам! – Он резво отскочил в сторону, пряча мешочек за спину. – Я без гроша уже который день! Вам что, жалко? Грабители!

Разбойники переглянулись, медленно опустили руки. Наемник внимательно рассматривал свои ногти, делая вид, что его тут вообще нету.

– А ты вообще чего сидишь? Меня сейчас грабить будут, а ты…

– Г-грабить – не убивать! – меланхолично отозвался тот. – Вот когда будут убивать, т-тогда и позовешь!

– Гад! – горячо высказался Карадор. – А еще интеллигенция! Аа-а-а-а!

Он внезапно развернулся и кинулся в кусты.

Фрозинтар изобразил долгий тяжкий вздох и убрал кинжал в ножны, локтем оперся на луку седла и сверху вниз посмотрел на разбойников.

– Н-ну, что решим, мужики? – проникновенным тоном поинтересовался он. – Вы с-сами его ловите, оставляете это неблагодарное дело мне или п-пусть так живет?

Разбойники прислушались к доносящимся из-за деревьев воплям и треску сучьев и единогласно решили, что второй вариант предпочтительнее. Сидевшему в седле эльфу оставалось лишь проследить за тем, как дружно, побросав копья, рогатины и самострелы, они рванули в противоположном направлении.

– Вот так в-всегда, – вздохнул наемник, спешиваясь и небрежно прикручивая поводья обеих лошадей к ближайшему дереву. – Сами нагадят, а убирать за ними д-должны другие! Ну прямо как дети…

Он открыл глаза и сразу не смог понять, как тут оказался.

Менестрель лежал ничком на присыпанной опавшей листвой, наполовину заросшей дорожке, ведущей куда-то в недра парка. Тело закоченело и не слушалось. Медленно, стиснув зубы от боли в почти утративших чувствительность суставах, приподнялся на локтях, стирая с лица мелкий лесной мусор пополам с ледяным крошевом. Над головой чирикала какая-то птица. Лучик солнца скользнул сквозь крону и коснулся его лица. Солнце… листва… трава… лето. Откуда здесь лед?

И в этот момент он вспомнил все.

Резко сел, осматривая свои руки так, словно впервые увидел. Потом бросил быстрый взгляд через плечо на распахнутые настежь двери заброшенной часовни. Листики вьюнка и опавшая листва на крыльце были покрыты иголочками инея. Иней был и на камнях, слагавших ступени, и на дорожке, только отпечатки ног ясно виднелись на нем.

Как ему удалось выбраться? Он совершенно ничего не помнил. Нет, упал, поскользнувшись на покрывавшем пол ледяном панцире, потерял сознание… Как случилось, что очнулся в десятке шагов от крыльца? Кто его вынес наружу?

Что-то мешалось за спиной. Заведя руку назад, он нащупал гриф лютни и вздохнул с облегчением – инструмент был цел. Но почему пальцы на прикосновение к струнам отозвались короткой вспышкой боли, словно дотронулись до угольков?

Медленно, стараясь не задеть их, снял лютню, пристроил ее на руке, попытался взять аккорд – и новая вспышка боли пронзила руку. Дохнув на пальцы, он заметил, что изо рта его вырвалось облачко морозного воздуха.

Что же произошло?

Встав на ноги, осмотрелся. Мир вокруг ничуть не переменился – разве что двери в часовню были распахнуты настежь. То, что они охраняли, больше не нуждалось в защите. Оно покинуло древние стены. Но что это было? И где оно теперь?