Выбор наследника

Но поздно вечером неясная тревога снова погнала ее наверх, к странному постояльцу. Несмотря на то что эльфы не были для Альмрааля такой уж диковинкой, многие горожане никогда не видели представителей этого народа вблизи. Кроме того, появилось вполне обоснованное опасение – никак этот эльф собирался уморить себя голодом! Он ведь несколько дней практически ничего не ел!

Крадучись, служанка поднялась по лестнице. Гостиница при трактире была небольшая, всего на десять комнат, но сейчас заняты оказались только шесть. Эльф проживал в последней из них – по коридору и направо. Добравшись до двери, служанка тихо толкнула ее. Она не хотела стуком беспокоить постояльца. Просто заглянет одним глазком, убедится, что с ним все в порядке и…

Хвала богам! Эльф больше не лежал на постели, отвернувшись к стене, а сидел у стола и неотрывно смотрел на пламя свечи. Она прогорела больше чем наполовину, через час постоялец окажется в полной темноте. Ужин стоял на подносе – сегодня эльф не притронулся даже к вину.

В комнате что-то было не так. Служанка не сразу смогла понять это, а потом жилец поднял голову и в упор посмотрел на нее:

– Ты что тут д-делаешь?

– Я… господин, я, – женщина от смущения покраснела, – простите, если нарушила ваш покой, но…

– Входи.

Произнесено это было таким тоном, что она не осмелилась перечить. Осторожно прикрыв за собой дверь, остановилась на пороге, теребя передник и не зная, куда девать глаза.

Эльф поднялся, мазнул длинными пальцами по столу.

– Тебя к-кто-нибудь видел?

– Нет, господин, я… Нам запрещают беспокоить постояльцев так поздно, кроме того…

– Подойди.

Фрозинтар смотрел, как служанка подходит, глядя в пол. Человеческая женщина, уже не юная особа, на вид лет тридцати, но не расплывшаяся от частых родов, как большинство ее ровесниц. Двумя пальцами он поднял за подбородок ее голову, взглянул в лицо.

– Ты еще д-девушка?

Щеки служанки мигом покрыл румянец, заметный даже в темноте.

– Нет, – прошептала она еле слышно, уже догадываясь, что может произойти дальше.

– Это ничего н-не значит, – прошептал эльф, привлекая ее к себе.

Его лицо оказалось совсем близко от лица служанки – чуть вытянутое, какое-то неестественно бледное, с резко выдающимися скулами и пергаментно-сухой кожей. Совсем не такое лицо должно быть у утонченных красавцев-эльфов. Чудилось в нем что-то подозрительное. И руки его были как-то странно холодны. И глаза в провалах глазниц почему-то лихорадочно блестели…

Взглянув в глаза эльфа, служанка внезапно увидела его вертикальные зрачки. И похолодела от страха.

Но было уже поздно.

Через несколько минут Фрозинтар мягко вскочил на подоконник, пригнувшись, пронзил острым зрением ночную темень. Двигалось легко и свободно, жизненная сила буйным конем скакала по жилам, энергия бурлила и требовала выхода. Правда, ее должно было хватить всего на несколько часов, но этого достаточно.

Личных вещей у эльфа почти не было – он предпочитал путешествовать налегке, – и сейчас покинул комнату на постоялом дворе без малейшего сожаления и желания возвращаться. Несколько серебряных монет (он предпочитал иметь дело с этим металлом) должны были как-то компенсировать владельцам постоялого двора все расходы. О судьбе женщины, чье тело ему пришлось аккуратно уложить на свою постель, эльф не задумывался. Не она первая и не она последняя! Возможно, даже выживет…

Еле ступая по крыше ногами, обутыми только в носки (короткие сапожки висели за плечом), Фрозинтар легко пробежался по крыше, перескочил на соседнюю и продолжил свой бег. Иногда он внезапно замирал, пригнувшись и почти распластавшись на кровле. Его обостренные чувства давали почти полную картину окружающего мира: в отличие от людей, эльф мог различать даже цвета, хотя и сильно приглушенные темнотой. Но звуки и запахи были доступны во всех тонкостях и всем богатстве гаммы. Можно сказать, что он видел и чуял все, оставаясь заметным разве что для летучих мышей и пары кошек.

Заведение «На рогах» украшала гордая надпись: «У нас нет таблички «ЗАКРЫТО». Толкнув дверь, Карадор подмигнул своему спутнику:

– Ну, видишь? Мы вовремя!.. Мариль! Мари-и-и-иль! – Его пронзительный голос легко перекрыл и музыку, и гомон голосов, и шарканье ног. На дощатом помосте извивались и задирали ноги танцовщицы, демонстрируя чуть меньше того, что требовало заведение подобного рода. Десятка три мужчин – большинство люди, но попалось и несколько полуорков и один темный альфар – ели, пили, глазели на девочек, кидали кости, разговаривали. Практически никто не обратил внимания на новых посетителей.

– Мариль! – закричал Карадор, протискиваясь к стойке. – Мариль, где ты там?

На шум из подсобки выплыла сама Мариль – содержательница заведения. Когда-то она подрабатывала здесь танцовщицей, но несколько лет назад благодаря своим связям смогла приобрести сие заведение в полную собственность, сразу остепенилась и растолстела. Полное лицо расплылось в улыбке, когда она увидела, кто ее окликает.

– О, красавчик Каро! – воскликнула женщина. – Ну, наконец-то! Давно не заглядывал! Кто это с тобой?