Выбор Невменяемого

Огромным усилием воли, Мальвика удосужилась дернуть брюшным прессом. И странный, совершенно немыслимый диалог сдвинулся с мертвой точки.

Глава четырнадцатая ПРОГУЛОЧНАЯ КОМАНДИРОВКА

Проводы Кремона к границе с Гиблыми Топями разрослись в невероятно грандиозное и хлопотное мероприятие. Особый дискомфорт чувствовался из-за расставания с любимой. Молли не могла сдержаться от рыданий и ее, в конце концов, Галиремы общими усилиями выпроводили в детские комнаты. Да и то пришлось убеждать общую любимицу теми увещеваниями, что герой скоро вернется, только прогуляется в расположение царской армии, развеется немного на свежем воздухе, и опять предоставит свое тело для оздоровительных процедур. Да наедине чуть-чуть попугать напоследок ожидаемым завтра прибытием из Ледонии элитарной ДТО, сплошь состоящей только из одних колабов, боевых Эль-Митоланов.

Невменяемый себе честно признавался, что он по большому счету и не желает никаких прогулок, и даже вслух заявлял, что с удовольствием здесь останется, раз такое дело. И готов прятаться в каком-либо из глубоких подвалов дворца сколь угодно долго. Но держащая его постоянно, то за руку, то за плечо Файналия, всегда находила нужные слова, убеждая помочь приютившему его Царству Огов, оказать действенную помощь и при этом жестко продолжать выполнять все инструкции, полученные от великих целительниц. Как раз на последнем пожелании и строились основные хлопоты.

На тело мужчины навесили крест-накрест две широкие ленты с амулетами, утверждая, что те будут поддерживать вложенные в тело магические структуры излечения четверо суток, То есть с солидным запасом по времени, за который отряд боларов легко успеет вернуться в Яну чуть ли не с другого края континента. Особо указывалось, что даже снимать с себя ленты с амулетами категорически запрещено, пусть даже пройдет не четверо, а в самых экстремальных и неблагоприятных условия все сорок суток. Кремон поклялся самыми суровыми словами о недопущении любого своеволья.

А чтобы тело при таких обстоятельствах не заросло грязью, в обязательном порядке прикрепили на тело героя особо древний артефакт очистки и омовения. У того ресурс пользования вообще простирался на несколько месяцев и благодаря такому уникальному магическому уходу, тело носителя такой вещицы всегда будет чистеньким и благоухающим.

Затем обрядили героя в кожаный сюртук, жесткие плечи которого, и нагрудники по прочности не уступали лучшим металлическим доспехам. Да плюс ко всему сюртук обладал уникальными свойствами не просто впитывать в себя ведущиеся на владельца магические атаки, но и использовать полученные силы на поддержание собственной неуязвимости. То есть получалось некое подобие Заливного Щита, который использовал самый гигантский хищник планеты Гандарра. Ее еще колабы считали своей матерью прародительницей. Каким образом вроде обыкновенная на вид кожа сохранилась со времен Древних и осталась в прекрасном состоянии до нынешних дней — Галиремы не рассказывали. Похоже, и сами не знали.

Но переоценить стоимость и значение предоставленного ему артефакта, было невозможно. И Кремон проникся еще более огромным чувством благодарности и признательности к опекающимся ним, и вкладывающим всю душу в безвозмездное лечение Галиремам. Теперь, даже несмотря на продолжающееся магическое бессилие, молодой герой мой вступить в бой не просто с монстрами и прочей нечистью выползающей их болот, но и на равных сражаться с несколькими боевыми Эль-Митоланами!

А ведь еще и помимо кожаного сюртука, аналога Заливного Щита, ему предоставили несколько мелких, но удивительно уникальных по своей значимости артефактов. А напоследок не слабо обрадовали:

— Остальное будешь рассматривать, и изучать после возвращения.

Стоило ли говорить, что прославленному воину сразу расхотелось покидать гостеприимную, скорей уже ставшую родной столицу? Он только и желал взять Молли в объятия и уединиться с ней прямо в хранилищах с уникальными артефактами.

К сожалению и от этой мысли его отговорили Галиремы. Зато желание как можно быстрей вернуться в этот сказочный дворец, окрепли окончательно. Причем окрепли до твердости гранита и до некоторых странностей в поведении. Даже при загрузке боларам многочисленных зарядов к литанрам, Невменяемый вдруг высказался резко и категорично:

— Зря столько набираем! Все равно к концу третьих суток вернемся обратно!

Настолько он был уверен именно в этих, жестко обозначенных временных сроках. А вот друзья сильно удивились таким высказываниям:

— Странно, ты сам всегда твердил, что имеющим литанры созданиям, ничего в жизни кроме зарядов не надо. Чего это ты вдруг поменял мнение?

— Да просто душа болит, когда смотрю, как мы кладовые огов растягиваем. У них тут и так защищаться нечем, а мы еще словно грабители какие-то вымогательствами занимаемся.

После такой речи, глазки, что у Спина, что у Карага чуть со жгутиков не оторвались от изумления. Но вслух они ничего больше не спрашивали, лишь обменялись только им обоим понятными знаками с помощью своих корешков.