Выбор оружия

— До вчерашнего дня я тоже был убежден в этом. Но не далее как вчера вечером, в то время как человек, именующий себя Никитиным, находился в своем номере в гостинице «Космос», во дворе моего дома была взорвана моя машина, когда я садился в нее, чтобы ехать на Ленинградский вокзал.

— Вот как? И вы были в ней?

— И она взорвалась?

— Вот именно.

— Как же вам удалось уцелеть?

— А кто вам сказал, что я уцелел? Я взорвался вместе с моим любимым автомобилем. А с вами сейчас разговаривает мой дух. Мое, так сказать, астральное тело.

— У вас мрачноватые шутки, — заметил Дорофеев.

— У меня мало оснований веселиться. А у вас — еще меньше.

— Знаете, Александр Борисович, я не являюсь бесстрашным, как вы сказали, человеком. Но испугать меня довольно трудно.

— А я все-таки попробую. Четыре минуты, правда, уже закончились...

— Продолжайте, я слушаю вас очень внимательно.

— Имеете ли вы представление о том, кто такой этот лже-Никитин и что за люди, которые стоят за ним?

— Полагаю, что да.

— А я уверен, что нет. Так вот, несколько лет назад в ближайшее окружение известного вам Иванова-Корейца руководством тогдашнего КГБ было внедрено несколько профессиональных разведчиков, имеющих большой опыт агентурной работы. Их было, как минимум, трое. Не исключено, что в процессе своей работы они завербовали еще людей — и не одного или двух, а значительно больше. Я сужу об этом по тому, как была проведена ликвидация Корейца во время спровоцированной драки в тюрьме Атланты. Уничтожение Корейца и одновременно убийство здесь, в Москве, Ермолаева-Бурбона может свидетельствовать лишь об одном: эти люди почувствовали себя достаточно сильными, чтобы захватить бизнес Корейца или большую его часть. И они это сделали. Один из них, полковник-отставник Мостовой, арестован и предстанет перед судом за убийство двух человек. Второй — бывший майор госбезопасности — является главой фирмы «ЭКСПО, импорт — экспорт» и проживает в Штатах под именем Майкла О'Коннора. Главный же из них, полковник КГБ Борзов, и есть человек, который организовал в Нью-Йорке убийство настоящего Никитина и под его именем был намерен реализовать комбинацию с концерном «Норильский никель».

— Почему вы считаете его главным? — спросил Дорофеев.

— Именно потому, что он взял осуществление всей этой операции на себя. Вспомните, о каких суммах идет речь. Он никому не мог доверить распоряжаться такими деньгами. У нас есть основания полагать, что именно он отдал приказ об уничтожении Корейца и Бурбона. Как видите, Илья Наумович, вы имеете дело не с бандитами, не с мафиози, а с людьми гораздо более опасными: настоящими высококлассными профессионалами, имеющими огромный опыт агентурной деятельности и не связанными понятиями морали или служебного долга. Более того, зафиксированы контакты Борзова с работниками ФСБ. Не исключено, что именно из них он завербует себе новых помощников. Одного, как минимум, уже завербовал — именно он и заминировал мою машину.

— Вы убеждены, что этот Борзов-Никитин — главная фигура?

— Разве я вас в этом не убедил? — вопросом на вопрос ответил Турецкий.

— Пожалуй, — согласился Дорофеев. — Значит, если при аресте этот Борзов окажет сопротивление и будет убит, проблема в главной своей части будет разрешена?

— Он не окажет сопротивления. У него нет оружия. И он не дурак. Он знает, что может получить за использование поддельного паспорта максимум полгода. Если раньше его не вытащат его бывшие или нынешние коллеги из ФСБ.

— Но при аресте может возникнуть ситуация...

— При которой его все-таки пристрелят? — закончил Турецкий. — Для этого вам, Илья Наумович, придется обратиться к бандитам. Ни один руководитель МВД или ФСБ, даже самый высокопоставленный, не возьмет на себя ответственность отдать такой приказ. И даже если он будет отдан, ни один оперативник не согласится его выполнить. Потому что это убийство. А мы все-таки служим закону. Иначе наша работа теряет всякий смысл. Бандиты выполнят ваш заказ, не сомневаюсь. Но после этого в Народном банке будет вонять тюремной парашей. И вы это прекрасно знаете.

Дорофеев надолго задумался. Лицо его приобрело выражение благодушия и даже умиротворенности, белесыми веками были прикрыты глаза, лишь нервно подрагивали крылья ноздрей.

Наконец он проговорил:

— Как я понимаю, этот Борзов-Никитин составляет проблему и для вас? В чем она?

— Он организатор нескольких преступлений. Мы это знаем совершенно точно, но никаких доказательств у нас нет. Они могут появиться, но для этого потребуется слишком много времени.

— Не сомневаюсь, что вы подробно обсуждали эту проблему. Нащупали вы хоть какой-нибудь вариант решения?

— Да. К сожалению, практически нереализуемый.

— Какой?

— Правительство Соединенных Штатов обратилось к правительству России с просьбой о выдаче этого лже-Никитина как уголовного преступника. У полиции Нью-Йорка есть доказательства, что он принимал участие в убийстве настоящего Никитина.

Дорофеев только рукой махнул.

— Экстрадикция! На это и год может уйти.