Выбор павшего. По следу памяти.

— Здесь, в харчевне, в общем зале сидит и настойкой накачивается, — харт хмыкнул. — Наверно, без нее он свои пламенные речи по спасению мира толкать стесняется. Или ярмарки решил дождаться, а раз до нее еще три дня, значит, можно и расслабиться немного…

— Надо выждать, пока он напьется и изловить, — решила я, откладывая нож в сторону.

Все, слава Богу, с одним ненавистным делом покончено. Осталось вынести мусор, помыть очищенную картошку и позвать хозяйку. Я, пыхтя, подхватила тяжеленное ведро с мусором и поймала заинтересованный взгляд Свята.

— Куда ты собралась? — с любопытством спросил он.

— К помойной яме, — буркнула я. — И нечего на меня так странно таращиться! Взял бы и помог девушке!

— А зачем тебе помогать, если ты и сама справиться можешь? — возразил мой собеседник.

Логика железная. Вот они, мужчины. Действительно, а зачем помогать девушке таскать тяжести, если она и сама прекрасно справляется? А потом они с презрением воротят от нас нос и хором обзывают феминистками. Забавно, правда? Сначала нам не могут банально уступить место в переполненном общественном транспорте (как не зайдешь в автобус — женщины стоят, а мужики — спокойно сидят) или помочь донести из магазина тяжелые сумки (разумеется, только из боязни случайно познакомиться, что обязательно выльется в тяжкие и пугающие последствия в виде брака). И кто, скажите на милость, из нас после этого сильный пол? С такими вот попадающимися экземплярами хочешь — не хочешь, а станешь и сильной, и самостоятельной. А иногда так хочется обратного…

Хотя, из правил исключения крайне редко, но встречаются. Едва я подошла к ведущей на кухню двери, как та распахнулась и на пороге возник Пафнутий, местный вышибала. Здоровенный, по здешним меркам, детина, на полголовы выше меня и в два раза больше в ширину. Жалко только, что рыжий… А у меня рыжие и усатые мужчины почему-то вызывают странную ассоциацию с тараканами, а поскольку этих насекомых я на дух не переношу, как и всех остальных…

— Касси, ты куда с такой тяжестью собралась? — всполошился он. — Давай, я отнесу!

— Нет, я, — возразил Свят, вцепившись в ручку ведра с другой стороны.

— Я первый спросил, — Пафнутий смерил своего конкурента тяжелым взглядом.

— А я первым пришел, — не отставал мой спутник, угрожающе прищурившись.

— Вы тут подеритесь еще из-за какого-то ведра! — рассердилась я. — Как дети малые, ей-богу! Пафнутий, будь добр, отойди от двери, я сама донесу! Свят, отцепись от ручки! Я кому сказала?..

Харт упрямо мотнул головой, как-то очень ловко отобрал у меня ведро и, кинув победный взгляд на вышибалу, гордо удалился к помойной яме.

— Мальчишки! — проворчала я.

— Слушай, а может, тебе еще какая помощь нужна? — с надеждой вопросил Пафнутий.

Вот ведь прицепился, зараза… Чем я здешних мужчин привлекаю — понятия не имею. В родном мире на мою скромную персону и внимание-то редко обращают… Внешность у меня самая обычная, симпатичная и только. А здесь — поди ж ты… Но, может, всему виной мой рост и мужиков просто на экзотику тянет, не знаю. Но проходу они мне ни в одной деревни не дают, а эти двое, чтоб им пусто было, и вовсе подраться норовят… Дожила.

Я взялась мыть картошку, но вышибала и не думал уходить, а моих осторожных намеков — не понимал. Пришлось занять его делом, дабы он таращился, куда не надо. И когда Свят вернулся, весело помахивая пустым ведром, Пафнутий под моим чутким руководством мирно мыл в большом деревянном чане картошку, а я — усиленно развлекала этого молчуна анекдотами. Специфический русский юмор он понимал не слишком хорошо, но слушателем оказался благодарным.

— Кась, тебе не кажется, что для троих здесь слишком тесно? — с намеком спросил харт, ставя ведро в угол.

— Ой, только не начинаете опять! — закатила глаза я. — А если тоже хочешь помочь — лучше воды принеси и садись картошку резать!

Отлично. Вляпалась. Спокойно, Касси, спокойно! Главное, занять их делом и не оставлять наедине друг с другом!

— Ты какой-то анекдот обещала рассказать, — напомнил мне Пафнутий.

— Что? Ах, да, — я задумалась.

Уже ведь все рассказала, что знаю и не знаю! И не все же еще подойдут. Не дай Бог, ляпнуть чего лишнего про свой мир…

— Значит, анекдот… — я нахмурилась, роясь в памяти. — Слушай. Сидит человек на скамейке с ужасно расстроенной физиономией. К нему подходит мужик и спрашивает: "Ты чего грустишь, браток? В чем дело?". Тот печально: "Садись рядом, расскажу…". Мужик послушно садится, а человек добавляет: "Все дело в том, что эта скамейка — окрашена…".

Оба слушателя заухмылялись и вполне дружелюбно переглянулись. Давно замечено — общее дело и общий смех объединяют людей! Я, воодушевившись, пока не забыла, рассказала следующий:

— Проснулась жена утром, подошла к зеркалу, смотрела на себя, смотрела, присматривалась и так, и сяк, а потом оглянулась на своего спящего мужа и злорадно прошептала: "Так тебе и надо!".

Парни тихо захихикали, видимо, представив, какой из себя должна быть героиня анекдота, а я удовлетворенно улыбнулась. Ну, вот, волком друг на друга не смотрят — и ладно.