Выбор павшего. По следу памяти.

— Иди ты! — обиделась я. — Я что, на идиотку похожа? Нет, конечно! Тебе нормально ответить трудно?!

— Ну… — мой собеседник внимательно посмотрел на пьяного в доску пророка. — Да, он имеет право женить.

Тут ведь такая фишка, в этом мире. Женить здесь имеет право либо спаситель, либо Магистр, либо его старший помощник, либо любой маг земли. Почему земли — потому что она считалась основой любого нормального брака. Единственное «но» — мага нужно убедить в искренности чувств и необходимости немедленной свадьбы. А это не так-то просто… Обычным нежным взглядам и словам они не верят, им любовную драму в стиле "Ромео и Джульетты" подавай, чтобы, как велит земля, крепкие отношения на проверенных ссорами и невзгодами чувствах построить… Видела я однажды наш аналог местной свадьбы — цирковые представления ему в подметки не годятся!

— Ну? — полюбопытствовал Свят. — Какой у тебя план?

Я подтолкнула его к двери:

— Сделай сердитое лицо и иди к выходу из харчевни. Типа, у тебя сердечная драма и ты кое с кем только что поссорился.

— Ни черта не понимаю, — проворчал он, но вразвалочку поплелся к указанному месту.

А я глубоко вздохнула и морально собралась, готовясь к лучшему, на моей памяти, представлению. Ведь в актрисы одно время податься хотела…

— Милый, не покидай меня! — приняв несчастный вид, я засеменила за ним. — Ты не можешь бросить меня после всего, что между нами было!.. — и в слезах кинулась к нему на шею.

Сказать, что «милый» сильно удивился, значит, не сказать ничего. Харт находился в шоке. Глубоком и беспробудном. И, удивленно выпучив глаза, недоверчиво уставился на меня. Нет, если он и дальше будет столбом стоять и молчать, как партизан, ничего у меня не выйдет…

Я прильнула к нему, заголосив в лучших традициях "мыльных опер":

— Клянусь, я больше так не буду!.. Я тебе и слова против не скажу, только не бросай меня!.. — И раздраженно зашипела ему на ухо: — Обними же меня, болван! Ведь весь план провалишь!.. Ну?..

Свят удивленно вздрогнул, но повиновался. А я вдохновенно продолжала спектакль, обливаясь горючими слезами и клянясь ему и в любви, и в верности, и в послушании, и Бог знает, в чем еще… Народ тоже без дела не сидел и активно советовал харту не привередничать и без раздумий хватать "такую женщину", пока ее кто другой не увел… Ха! Пусть бы посмел меня кто-нибудь «увести» без моего на то согласия!..

— Надо ж додуматься до такого… — бормотал «милый», но, входя в роль, расплылся в блаженной улыбке и торжественно простил меня, прилюдно пообещав "беречь и любить, пуще себя".

Зрители дружно зааплодировали и какая-то сволочь, явно из пришельцев, крикнула "горько!". Хотя, может, у них тоже на свадьбах такое кричали… И я с грохотом брякнулась в собственноручно вырытую яму. Этого в мои планы не входило, но — поди ж ты…

Я и пикнуть не успела, а Свят, шаловливо улыбнувшись, нежно провел рукой по моей спине, обнял меня за талию и последовал совету, причем, с явным удовольствием… А поскольку его поцелуй оказался далек от братского или дружеского, я позорно растерялась, когда мир слегка затуманился и мне вдруг стало совершенно наплевать и на пророка, и на его важные сведения… И просто захотелось, чтобы Свят продолжал обнимать меня и ни в коем случае не останавливался…

Мы оба пришли в себя от громких одобрительных воплей. Я смущенно огляделась и невольно покраснела, хотя раньше особой стыдливостью не отличалась, народ громогласно требовал продолжения банкета, а пророк аж прослезился от умиления, сразу вспомнив о своей почетной роли работника загса и, неловко спустившись со стола, охотно предложил свои услуги. Мы, естественно, не менее охотно согласились, но упросили оное дело справить наедине с речкой и природой. Зрители, разумеется, возмутились, а пророк — согласился. Желание брачующихся — закон!

— Идемте, дети мои, — шмыгая носом, он втиснулся между нами и повел к ручью.

Выбравшись из харчевни, я перевела дух. Ну, вот, полдела сделано, теперь можно и расслабиться немного… Я не удержалась и подмигнула харту: мол, видишь, получилось, а он одобрительно кивнул мне в ответ. Вот и все… и возникшее между нами волшебство растаяло, как чудесный сон… И снова — только простые попутчики. А происшедшее лучше сразу выбросить из головы и никогда о нем не вспоминать… по крайней мере, пока я еще нахожусь в этом мире…

Елы-палы… и почему я здесь не имею ни на что права?..

Возле ручья пророк остановился и призадумался, бормоча под нос слова клятвы, а мой спутник улучил момент и шепнул:

— Здорово придумала, молодец! А если бы не сработало?

— Ну, — рассудительно ответила я, — тогда бы пришлось его воровать. А похищение людей средь бела дня — это уже статья…

Спросить же, что это такое, он не успел. Толстяк, повернувшись к нам, торжественно провозгласил:

— Начнем?

— Начнем, — согласился Свят. — Но не церемонию.

— А что? — удивленно выпучил глаза наш пленник.

— Допрос, — пояснил харт, подступая к нему.

— З-з-зачем?.. — испуганно прозаикался пророк, резко протрезвев.

— Затем, — вклинилась я, — что нам нужно знать, где именно сейчас находится так называемый спаситель.