Выбор профессии

«Нам верить не надо. Нам надо готовиться к худшему. Политика для военного – это лишнее».

– Вот вы туда приезжаете как простой человек, доброволец и что делаете? Вас ведь могут и не пустить в зону боевых действий?

– Когда народ бомбят, людей расстреливают, там правительству уже не до бюрократии. Визу поставили – и дальше твое дело. Хочешь – по магазинам ходи, а хочешь – воюй.

– Это на Балканах. А в Дагестане как?

– А в Дагестане еще проще – граница-то открыта, ты как турист приехал – можешь на Каспии загорать, а можешь идти в МВД. Нужен? Нужен. И в горы.

– То есть вы первым делом в МВД пошли?

– Необязательно в МВД. Там же и другие структуры есть. Не будем уточнять.

– Вы кого-то обучали или сами воевали?

– Там обучать некогда было, там надо было работать.

– А вас вооружали?

– Что-то выдавали. Потом уже или трофейное брали, или что-то покупали. С боеприпасами и снаряжением там было туго. А если хочешь победить, надо хорошо подготовиться.

– Вы сказали, что в Косово поехали православным помогать, а в Дагестан почему поехали?

– Но это наше государство. Россия. Тем более кто противник? Те же самые, кто был на Балканах. По рации было слышно часто, что товарищи из наших регионов, со Средней Азии, из Турции. Контингент один и тот же.

– Вы после Дагестана официально вернулись в армию – хотели дальше воевать?

– Из Дагестана группировка в Чечню должна была переходить, требовалось подписать контракт, чтобы все законно. Подписали мы контракт осенью 99-го, с 45-м полком ВДВ. И с Игорем Нестеренко поехали в Чечню. Он 1 декабря 99-го под Аргуном погиб. Ночная засада, встречная. В 2 часа ночи бой начался. Он ранение получил, а в полчетвертого скончался.

– Это единственный ваш друг, которого потеряли?

– Да нет. Много было. Всех помню. В Грузии у нас товарищи погибли тоже.

– После смерти вашего друга вы тоже попали в засаду, и вам оторвало ступню. Почему вернулись в армию?

– А я и не уходил. Полтора месяца пролежал в госпитале, пока протез подгоняли, а там уже в командировку надо собираться.

– То есть как, с больничной койки, в протезе?

– Ну да. 25 июня 2003-го я подорвался, попал в госпиталь, а в сентябре уже уехал в командировку.

– Подорвались в Чечне и уехали в Чечню?

– Ну да. Под Аргуном подорвался, это такой наш рабочий район, скучать там не приходится. И сейчас, я думаю, там работы много. Но раз говорят мир, значит, мир.

– А вы верите, что там мир?

– А нам верить не надо. Нам надо готовиться к худшему. Политика для военного – это лишнее.

– Но многие ваши коллеги недовольны нынешней политикой в отношении Чечни.

– А что говорят по телевизору? Все хорошо там? Значит, все хорошо. Анализировать будем тогда, когда скажут, что пора в командировку.

– Думаете, скажут?

– Посмотрим.

– А у вас семья есть?

– Есть. Вот Паштет. Я его в 2004-м привез из Чечни. Он боевой друг. На военных бортах летал. Ранен был. Болел, четыре раза откачивали. Ну, жена тоже есть, ребенок.

– А квартиру вам дали?

– Дали в прошлом году. Вот тут, за штабом. На территории части построили дом. Часть квартир отдали военным Московского гарнизона, остальное продали. Бизнес.

– Вы, похоже, бизнес не любите?

– «Бизнес» – не наше слово.

– А какое ваше?

– Просто работа.

– Выходит, вы квартиру получили в 46 лет?

– Да. Ну, тоже неплохо. Хотя в командировках думать о квартире или семье нельзя. Результата не будет. А надо думать о результате.

– Не одобряете людей, которые уходят из армии, потому что нет жилья и денег?

– Может, они потом себя найдут. Просто у каждого трудности случаются и главный бой еще впереди. Сегодня он уволился, а лет через пять, может, у него еще появится дело нормальное. Пусть готовится каждый день к этому делу – морально, физически. Нужно быть готовым всегда.

...

«Сегодня он уволился, а лет через пять, может, у него еще появится дело нормальное. Пусть готовится каждый день к этому делу – морально, физически. Нужно быть готовым всегда».

– Вы встречались с Владимиром Путиным, когда он вам звезду Героя вручал, а потом и с Дмитрием Медведевым, когда награждали за Грузию. О чем говорили?

– Поздравляли.

– О проблемах не говорили?

– Путин спросил: «Где живешь?» Я сказал: «В общаге». Он: «Понятно».

– Квартиру после этого дали?

– После этого, через четыре года.

– Объясните, чем отличается задача десантника от другого военного? Вы же не прыгаете в тыл врага с самолета?

– Мы можем и прыгать. Высаживаться, где надо.

– Вот в Южной Осетии какая задача у вас была?

– Передовые отряды подготовить, найти и обезвредить их группы передовые, а главное – собрать разведданные, чтобы основная масса наших войск вела успешное наступление и уничтожение противника.

– То есть вы в первом эшелоне?

– Я сколько себя помню, хожу старшим головного дозора. Сами ВДВ считаются как бы передовым отрядом армии. А наш полк, войсковая разведка, считается передовым отрядом всего ВДВ.