Выбор пути

Сидя в кресле оператора в операционном зале я рассматривал огромную, размером практически на весь зал, голографическую модель выбранного мною дрона. Операционный зал позволял визуализировать любое изделие, рецепт которого есть в памяти комплекса. Визуализировать и работать с моделью. Мощности ИИ с огромным запасом хватало на расчеты всех изменений, которые могли придти в голову и мгновенный перерасчет и перестройку модели с учетом всех изменений. В данном случае перестройки модели не требовалось. Меня устраивали её характеристики и внешний вид.

Пилот размещался в шарообразном центральном моноблоке, который опирался на восемь трехсуставчатых лап-манипуляторов, длиной около трех метров. Специальное соединение моноблока и приводов манипуляторов обеспечивало комфортное положение пилота при движении по любым поверхностям. Манипуляторы могли складываться защищая моноблок и пилота при десантировании с высоты до километра, в таком положении дрон представлял из себя монолитный шар диаметром чуть меньше двух метров. В походном положении расстояние от земли до нижней точки моноблока могла регулироваться от нуля до двух с половиной метров.

Дрон имел неплохой встроенный процессор, который полностью управлял механикой движения, внешнее управление же было упрощено до максимума. По сути пилот ставил задачу, а дрон сам определял, как её решить. Сразу видно военное назначение изделия.

Определив, что дрон будет через 30 минут меня ждать у шлюза, вместе со всеми криптограммами, дополнительным блоком питания и запасом наноматериала в мой пространственный карман, я отправился в реал. Обедать.

Глава 11

Огромный кабинет, деревянные глухие шкафы из красного дерева, Окно задрапировано толстыми бархатными шторами насыщенного бардового цвета. Потолок с вычурной лепниной, частью которой являлись светильники и огромная люстра. Паркет. Огромный Т-образный стол, вызывающий трепет фундаментальностью, роскошью и возрастом, покрытый зеленым, казенным сукном. За столом сидит хозяин кабинета, крепкий сухопарый старик. Короткие седые волосы, густые, но не сросшиеся над переносицей брови. Высокий, с большим количеством мелких морщин лоб. Впалые щеки, мощный широкий подбородок и ровный римский нос с легкой горбинкой. Внимательные цепкие глаза старика бегали по строчкам лежащего на столе документа, узловатые старческие пальцы удерживали перевернутые страницы довольно толстого тома, не давая ему захлопнуться. Хоть хозяин кабинета был стар, ум его только закалился с годами. Многие годы он руководил этой службой, которой отдал всю свою жизнь. Многие годы он принимал решения и нес за них ответственность. И ни разу не было ситуации, в которой он бы затруднялся с принятием решения. Да, бывало, на принятие решения требовалось много времени. Но так что бы были затруднения. Это было впервые.

Запищал интерком. Старик прижал пальцем клавишу.

— Григорий Эдуардович, к Вам полковник Нестеров, — раздался из коммуникатора голос его секретаря

— Впусти его, Федор, — распорядился хозяин кабинета и, немного подумав, добавил, — и сделай нам, минуток через пятнадцать, чай.

После короткого стука дверь кабинета распахнулась и на порог шагнул высокий широкоплечий полковник.

— Здравия желаю, товарищ генерал-полковник! — браво поприветствовал он хозяина кабинета, резко взметнув правую ладонь к козырьку форменной фуражки, и вопросительно добавил, — разрешите?

— Заходи, Владимир, — и когда полковник закрыл за собой дверь и по строевому сделал два шага вперед, суровое лицо хозяина кабинета смягчилось, он указал рукой на один из стульев, плотно стоящих возле стола, — присаживайся, и давай без чинов, так будет сподручнее работать.

— Так точно, Григорий Эдуардович.

Полковник подошел к столу, переложил солидную и даже на вид тяжелую папку, которую он держал левой рукой, на стол, выдвинул стул.

Пока он размещался, извлекал из папки документы и раскладывал их в определенном порядке на столе, хозяин кабинета задумчиво рассматривал гостя.