Выбор пути

На сотни лет территория замёрзшей Европы практически обезлюдела. Неандертальцы протянули ещё долго, кости последних представителей этого вида, найденные на стоянках Заскальная, Киик — Коба, Харама и Сафарайя были возрастом 35000-30000 лет, но и они вымерли из-за генетических болезней, отсутствия притока свежей крови и новой миграции кроманьонцев.

В этот же день я вырезал на щите календаря дату — 1928, и, как смог, рассказал людям о ее значении. Мои соплеменники не смогли представить себе такие огромные числа, но поняли, что до этого события родятся и умрут десятки поколений. Этого хватило — как ни в чем не бывало, они продолжили заниматься своими делами.

Подготовленные бревна перетаскивали на берег Аркаима, несколько прорубей, сделанных для ловли рыбы, показали толщину льда в пятнадцать сантиметров. Ещё пару недель — и начнем строительство.

Для предстоящей ловли лошадей начали изготавливать два десятка больших, около метра в диаметре, колес, обеспечив плотников работой до весны.

В Лантирске родился первый в его истории ребенок, мальчик у женщины из рода Горностаев. На разных сроках беременности были и другие, ещё пять семей ждали пополнения. Но настоящий детский бум ожидался через восемь — девять месяцев, и до этого времени нужно успеть достроить дома…

Круг Матерей предложил за каждого ребенка выдавать женщине подарок в сотню "чайб" — это искаженное слово закрепилось в языке, и стало официальным названием местной чугунной валюты. Ее покупательная способность постоянно росла, и уже увеличилась в несколько раз.

Сотня чайб — это внушительный капитал, взрослый мужчина столько сможет заработать за несколько лет. Учитывая, что питание и одежда для детей и так были бесплатными, такой суммы хватит до взросления и создания своей семьи.

Запас денег в казне вождя был, и первой роженице торжественно вручили тяжёлый цилиндр из нанизанных на ровную палку монет. Судя по задумчивым взглядам ее подруг, выводы они сделали правильные…

Время пролетело быстро, о приглашении Варга я размышлял весь день, дожидаясь ночи. Так и эдак прикидывая, как с ним вести дела. Ведь если сильно упереться — придет этот дедушка, и спалит мой Лантирск ко всем чертям… Или заставит целый род или несколько сняться с привычных мест, и переселиться сюда, чтобы всячески мне вредить. Но и слишком много уступать опасно, он презирает слабых… Так ничего толком не придумав, решил действовать по обстоятельствам. Наскоро поужинав, напоминаю Эрике о том, чтобы сразу будила меня, если заметит что-то неладное, выпил крохотную дозу самогона и закрыл глаза. Мерцание горящего в печи огня быстро погрузило меня в уже хорошо знакомое, пограничное сну состояние.

Стоянки рода Большезуба на прежнем месте не оказалось. За эти дни она сместилась на юго — запад на сотню километров, да и цвет ее свечения изменился, вместо насыщенного багрового он стал красно-оранжевым…

На этот раз я не спешил, медленно приближаясь к цели. Огонек Варга разгорался все ярче, и стали заметны тонкие красные лучики, протянувшиеся от него не только к точкам ближайших костров вокруг, но и к далёким Говорящим с огнем на севере Европы. Словно центр исполинской паутины…

Местность вокруг все так же скрыта, как и люди — но, судя по количеству костров, этот род может насчитывать до сотни взрослых мужчин. Наконец, я вижу спокойное лицо энноя, и мир начинает меняться — сквозь тьму проявляется заснеженная тундра, десятки рослых, широкоплечих мужчин, с горящими факелами обходят огромное стадо оленей. Варг тоже здесь, он, несмотря на преклонный возраст, двигается не хуже молодых парней. Мне хочется похулиганить, и я представляю как среди животных вырастает небоскреб из будущего… И тут же вокруг меня вспыхивает зелёным пламенем сфера искажения, совсем небольшая, полтора — два метра в диаметре. За ее пределы мне хода нет. Старик меня уже заметил, и картина загонной охоты исчезает.

Впрочем, создать небольшую лавочку у меня получилось, на ней я и разместился. Охотник, не желая стоять в одиночестве, уселся на появившийся из неоткуда здоровенный булыжник.

— Пришел?

— Как видишь, Варг.

— В тебе нет должного уважения к старшим, Дим. Это плохо.

— Зато у меня есть железное оружие. Это хорошо?

Старик хрипло засмеялся, но его глаза остаются серьезными.

— Только поэтому я с тобой сейчас говорю.

— Варг, ты же можешь привести свой род к моему городу и попробовать забрать оружие силой. Почему не делаешь этого?

— В теплых землях живут только слабые. Ещё отец моего отца запретил роду Большезуба заходить так далеко от большого льда. Я не стану нарушать его волю. Это может поселить в головах моих людей лишние мысли.

Эх, мировой мужик был его дед, я бы ему памятник за это поставил. Сейчас против сотни таких закалённых воинов, пусть и с каменным оружием, Лантирск не выстоит, даже не смотря на укрепления.

— Я склоняю голову перед мудростью этого человека.

Старый охотник с интересом посмотрел на меня, ухмыльнувшись.