Выбор пути (СИ)

– Она говорит правду, – черные печальные глаза Нуйве, прорезавшиеся из быстро светлеющей кожи, рассматривали хозяев шатра с детской откровенностью, – и у неё доброе сердце… теперь зверь Канзая больше не сосет мою силу.

– Мне нужно подумать, – мрачно заявила старуха и вышла из шатра.

– Похоже, придется Дарсу переносить свадьбу… – тихо проворчал Лирсет.

– Не придется, – отозвалась Веся и решительно поднялась с места, – сейчас мы возвращаемся домой. Я всех подлечила, но женщинам нужно время, чтоб выздороветь окончательно и успокоиться. Оставим им шатер, а хингайкам отправим еды, пусть поедят и тоже отдохнут. Нуйве, передай ханше Телине, мы вернемся на закате… ты уже знаешь закат? Когда солнце уходит за дальние горы и его почти не видно, но еще светло.

– Знаю, – прошептала та, зачарованно глядя, как сиреневый зверь с крыльями заботливо берет в лапы эту странную женщину с двумя лицами, верхним, туманным, и нижним, живым и прекрасным, – а силы для наших зверей вы принесёте? Мне очень трудно их кормить… они едят все больше.

– Всё мы принесём, – твердо пообещала Веся, и, не дожидаясь, пока магистр передаст всем остальным чародеям команду уходить, мысленно приказала Борам нести их с Дестом в Южин.

Еще шатры хингаек и облепленный людьми ручеек не скрылись из вида, а Берест уже попытался командовать своим фантомом. Создание не сразу поняло, чего хочет от него хозяин, но вмешалась Веся, сообразившая по мельканию вокруг нее сиреневой тучки, чего пытается добиться князь. И дальше два Бора летели бок о бок, переплетя все восемь удлинившихся лап в удобную корзину, в которой очень удобно полулежали их хозяева.

– О чем ты думаешь, счастье мое? – шепнул Дест жене, когда сообразил, что все летящие следом маги могут наблюдать за их поцелуями.

– О платье, – вздохнула Веся, уложив голову у него на груди.

– Каком? – нахмурился князь, – в котором полетишь к новой правительнице хингаев?

– Я думаю, не нужно мне к ним лететь, – кротко взглянула на него жена, – да и тебе ни к чему. Когда это князья увивались вокруг недавних врагов? Мы женщинам помогли и еще поможем, за то что от шамана избавили. К вечеру пошлем чародеек и Саргенса, дадим заряженных камней. Но слишком баловать не будем, матушка Лерсея всегда говорит, что дармовой пирог быстро становится несладким. Я сейчас волнуюсь, что мне надеть на свадьбу Милы, она нам все же приемная дочь. Да и подарок мы должны подарить достойный… а его нужно брать у Феодориса, я все свои шкатулки и батюшкины камни ему отдала.

– Я тоже, – признался Берест, и крепче прижал к себе жену – не волнуйся об этом, я сам у него спрошу, и про платье тоже, а ты хоть немного отдохни.

– Постараюсь, – пообещала она, вздохнув украдкой, ну когда тут отдыхать, если нужно поговорить и с Касей, и с Вланой и с Лирсом? А еще неплохо бы заранее расспросить Феодориса про новый свадебный ритуал. Да и Милу положено перед свадьбой проведать и немного ободрить.

Розовые стены Южина встали перед ними как-то внезапно, Веся едва успела приказать фантомам, чтоб несли их к крыльцу княжеского дома, ей хотелось сначала пройти по саду, посмотреть приготовления. Потом будет некогда.

А едва оказавшись у ступеней, княгиня поняла, что не зря ее так сюда тянуло. Прямо напротив нее, между домом и стеной, там, где раньше в густых кустах стояла простенькая беседка, высился купол стройного, светлого и ажурного, как дорогое кружево строения. От дома его отделяла широкая лужайка, окруженная невесть откуда взявшимися высокими мраморными вазами с яркими цветами, и изящными скамейками. И по этой лужайке деловито сновали вперемешку с серебристыми фантомами нарядные княжны, чародеи и даже воины.

Видимо, Влана всем нашла дело, с удовольствием рассматривала эту суету Веся, раздумывая, куда направиться, за мужем к прилетевшему следом за ними Феодорису, или всё же в здание стремительно выросшего святилища клана?

И храм победил.

– Веся… – сдавленный окрик понесся ей вслед, едва княгиня сделала несколько шагов по шелковистой травке, и она резко обернулась, готовая мчаться на помощь наставнице.

Но та уже сама стремительно, не глядя под ноги, сбежала со ступеней, кинулась к воспитаннице с единственным вопросом.

– Ну как?! Ты его видела?

– Видела, – бережно обняв матушку, поторопилась ответить Веся, – живой и здоровый. Она ему родная бабушка… Телина, и очень его любит… а шамана она утопила, за то, что убил в ритуале её дочь. Не плачь… Кася, она разрешила тебе прилететь… будешь его проведывать, может, и погостить выпросим.

Внезапно ослабев, Кастина всхлипнула, опустилась на траву и, закрыв лицо руками, беззвучно затряслась в очищающих душу от страшных видений рыданьях.

– Кася… – долгую секунду княгиня смотрела на нее, пытаясь сдержать душившие ее слезы, а потом, махнув на всё рукой, шлепнулась рядом и тихо заплакала, прижавшись лбом к плечу своей мужественной наставницы.

Несколько мужчин бросились к ним одновременно, столкнулись и тотчас отступили перед теми, кто имел законное право поднять на руки и унести утешать горько плачущих женщин.