Выбор сделан (сборник)

Я решил, как говорится, начать «танцевать от печки», то есть сначала получить лишенную эмоций объективную информацию. Для этого на следующее утро отправился в районный отдел милиции. За время работы я знал многих из уголовного розыска, но два года, да еще в наше время, слишком большой срок. Я хорошо знал о большой текучке кадров. Не хочу говорить ни о своей прошлой, ни о теперешней зарплате в милиции. В этом отношении мне запомнилась случайно услышанная фраза: «Жизнь становится грустнее, а зарплата – смешнее!». Благодаря такому положению дел, в коммерческих структурах хорошие профессионалы были в полном смысле слова нарасхват. Им предлагали работы юристов и охранников с весьма солидным окладом. Поэтому из старых кадров в основном оставались фанатики своего дела или те, кто считал уже месяцы до пенсии.

Я прошел по коридору первого этажа, встречая молодые незнакомые лица. Неожиданно я услышал:

– Здравия желаю, Сергей Иванович!

Я остановился и обернулся на звук голоса. Передо мной в кремовой рубашке и джинсах стоял улыбающийся Вадим Козин. Еще в роли стажера он делал первые шаги под моим руководством. Сейчас он не только возмужал, но и прибавил в весе, а поэтому выглядел внушительно.

– Привет, Вадим, – сказал я, протягивая ему руку. – Что, жизнь хужеет, а ремень тужеет?

– Война – войной, а обед по расписанию, – в тон мне, обмениваясь коротким рукопожатием, ответил он. – Что вас сюда привело, позвольте узнать? Ностальгия или какие-то дела?

– Да вот вчера был на похоронах своего хорошего знакомого Юрия Зайцева…. – медленно проговорил я. – Разговоров было много, но я так и не смог понять, кто и за что его убил.

– Это, которого застрелили в квартире Зорина?

– Да, – кивнул я.

– Очень странное убийство. Такого давно не припомню.

– Я тоже, – усмехнулся я и спросил: «А кто ведет расследование?».

– Капитан Никонов. Да вы его знаете.

Еще бы я не знал Виктора Александровича Никонова! Он пришел в органы милиции с гражданки, как говорится, по призванию, и стал отличным сыщиком. Но вот характер. Он был слишком прямолинеен и имел свое мнение, что не всегда поощряется. Скорее всего, как я когда-то, сейчас Никонов уже считает не месяцы, а дни до пенсии, приближаясь к своему пятидесятилетию в звании капитана. Кажется, в последние годы он пристрастился к выпивке. Нет, Никонов не был алкоголиком, однако выпивал «редко, но крепко».

Нужно отдать ему должное, в своей работе он обладал врожденной интуицией и железной хваткой. Если уж Никонов вцепится в подозреваемого, то его, как бульдога, невозможно оттащить.

В то же время, нужно отметить, что Виктор Александрович никогда не притягивал улики за уши и не пытался что-то силой выбить из подозреваемого. Он упорно собирал улики по крупицам, определив для себя жертву-подозреваемого. Самым интересным было, что Никонов ошибался крайне редко в определении преступника.

Я постучал в дверь его кабинета и вошел, коротко сказав у порога:

– Здравия желаю!

Капитан Никонов сидел за видавшим виды письменным столом и что-то писал. Его реакция на мое появление была замедленной. Он перестал писать, приподнял голову, хмуро взглянул на меня из-за стекол очков, которыми пользовался при чтении и письме, слегка кивнул и, указав рукой на свободный стул перед его столом, продолжил писать. Судя по хмурому выражению его основательно помятого лица с наметившимися «мешками» под глазами, а также по не совсем свежей голубой рубашке с короткими рукавами и погонами капитана, нетрудно было догадаться, что вчера у Никонова был «тяжелый день».

Глубоко вздохнув, он снял очки, положил на стол ручку и молча уставился на меня.

– Тяжело, – сочувственно кивнув, сказал я.

– Да… Сам понимаешь: метеорологически-неприятные дни, которых бывает по нескольку в течение месяца. Об этих днях сообщают по радио и даже отмечают наиболее неблагоприятные часы, – с усмешкой закончил он.

– Я слышал, что в такие дни самое лучшее средство для улучшения общего самочувствия – это кружечка свежего холодного пива, – сказал я, опускаясь на стул.

– И ты туда же, – сморщившись, словно от зубной боли, махнул рукой Никонов. – Даже не подумал, что мне далеко уже не шестнадцать лет. В моем возрасте чаще поднимается давление, а не… – он сделал паузу, хитро подмигнув мне, – настроение.

– Какие там годы?! – удивился я. – Я вот уже пенсионер, а о годах не вспоминаю.

– Ты мне зубы не заговаривай. Я бы рад поболтать, но работы – во! – он провел ладонью поверх головы. – Так что тебя привело ко мне?

– Убийство Юрия Зайцева, – прямо ответил я.

– Хочешь попытаться выгородить своих дружков Зориных? – спросил он, сверля меня взглядом.

– Нет… – медленно покачал я головой. – Дело в том, что с покойным Зайцевым я тоже был дружен. Поэтому в этом деле меня, прежде всего, интересует истина.

– Это хорошо, – кивнул Никонов.

– Хорошо и то, что это дело попало в руки к такому опытному сыщику, а не к кому-нибудь из молодых и горячих, спешащих поскорее закрыть дело, – медленно говорил я. – Ты же веришь только фактам, а поэтому не будешь торопиться и разберешься во всем.