Выбор сердца

Дима сам не понимал смысла своего вопроса. Ему хотелось спровоцировать ее на откровенность. Сколько можно отмалчиваться, играть в благородство! Она ведет себя так, что он постоянно чувствует себя виноватым. Как она умело настроила брата против Жанны. И родителей очаровала за самое короткое время. Ее невинный вид может быть просто маской. Женщины — хорошие актрисы. Он постарался не обнаруживать своих мыслей и придал лицу нейтральное выражение. Но он забыл, что Даша не Жанна, она сразу уловила подтекст в его вопросе.

— Что? — выпрямилась она.

Ее возмущенный взгляд пристыдил его.

— Коля ведет себя неправильно, — строго сказала она. — А мне не хочется его обижать и воспитывать, словно я имею на это право. Вот если бы ты… Так сказать, на правах старшего брата попытался…

— Я пытался.

Теперь напрягся Дима. Дальше разыгрывать неведение не имело смысла.

— «На правах старшего брата» — это здорово звучит! Но ты забываешь, что его брат совершил подлость.

— Что за глупости!

— Нет, не глупости! — вскочил Димка. — В его глазах все именно так и есть! И не только в его! Я перед всеми выгляжу подонком! Перед Колькой, перед своими родителями, перед твоими подругами. Даже перед сослуживцами. А теперь и перед собственной женой. Для всех них я сволочь и подонок, который совратил невинную девушку, а потом бросил ее с ребенком!

— О моей былой невинности никто, надеюсь, не догадывается. А мой сын, — она подчеркнула слово «мой», — носит не твою фамилию.

— Это формальности! Факт остается фактом.

Несколько минут он в возбуждении мерил шагами комнату и внезапно остановился перед ней:

— Что делать-то будем, Даша?

— Я сожалею, что доставила тебе столько неприятностей, — тихо сказала она. — Если все так, как ты говоришь… то … будет лучше, если ты перестанешь к нам приезжать.

— Это еще лучше! Мало того что не живет с сыном, так еще и не видится с ним. Это ты здорово придумала! Тогда Колька обязательно на тебе женится. Хотя бы для того, чтобы доказать мне, какая я скотина!

— Тогда я не знаю, — покачала она головой. — Решай сам. Я сделаю так, как ты скажешь. Просто я не смогла объяснить Коле…

Димка присел перед ней, заглядывая в ее склоненное лицо. Его разрывали противоречивые чувства: и жалость к ней, и злость, и досада за всю нелепость этой ситуации. И еще что-то, очень похожее на ревность.

— Решать? — тихо спросил он. — Как? У меня что, есть такая возможность? Даша, ты понимаешь, что ты давно лишила меня выбора?

При этих его словах она подняла голову. Лицо ее застыло, а он продолжал, не замечая ее мертвенной бледности и оскорбленного взгляда.

— У меня теперь есть только один путь, чтобы изменить ситуацию, чтобы перестать быть подлецом в глазах окружающих, чтобы спасти от необдуманного шага собственного брата. И тебе это известно не хуже меня!

— Что? — Даша встала, выпрямившись во весь свой небольшой рост, но вид ее был таким неприступным и грозным, что он невольно попятился.

— Значит, ты считаешь, что я решила непременно женить тебя на себе? При помощи ребенка, твоего брата, шантажа или еще чего-то? Вот ты какой, оказывается. А я-то думала… Ладно.

Даша наступала на него, а он пятился назад. Со стороны это, наверное, выглядело смешно: словно слон пятится от Моськи, но ему в ту минуту было не до смеха.

— Значит так: уходи сейчас же! И не смей больше приходить в мой дом. Переводы свои тоже больше не присылай. Работа? На эту работу я пойду. Ради сына. И это будет последнее, что я от тебя приму! И за твою услугу оплачу услугой: сама разберусь с Колей. Не стану больше загонять тебя в угол, из которого нет выхода.

Он еще пытался сказать что-то, но она не стала его слушать. Подхватила Митю на руки и заперлась с ним в спальне. Ему оставалось только уйти.

Димка был взбешен. Впервые в жизни ему не просто дали понять, что его общество неприятно, а попросту выставили. И кто? Даша. Даша! Которой он всегда старался помочь. Которую поддерживал. Считал близким человеком. Эта несправедливость настолько возмутила его, что он долго не мог прийти в себя. Как она посмела! Вот именно: как она посмела! Никто и никогда с ним так не разговаривал! А казалась такой вежливой, скромной. Вот уж действительно, в тихом омуте…

Он тихо негодовал про себя. А ведь и пожаловаться некому. Жанне? Родителям? Перед родными было стыдно: Даша выгнала его из дому! А они горой за нее.

Так он молчаливо досадовал, а жизнь между тем шла своим чередом. Он вставал рано утром, шел на работу, занимался текущими делами, стараясь отбросить неприятные мысли подальше, и не особенно обращал внимание на то, что происходит вокруг.

А изменения были на каждом шагу. Жанна стала приходить очень поздно. Ужин она теперь готовила с утра или не готовила вообще. Ее отец ушел от Елены Владимировны к другой женщине. Поэтому когда Жанна была свободна от работы, то находилась рядом с матерью, утешала ее.