Выбор сердца

— Да ни в чем! Просто он видится с сыном, а мама воспринимает это как измену.

— А ты? Важно, как воспринимаешь это ты.

— Нормально. Почему бы ему и не заниматься своим ребенком, тем более что у нас детей еще нет.

— Не хочешь?

— Честно? Пока нет. Мне столько надо успеть сделать! Планы — на целую пятилетку, а времени в обрез. Знаешь, папа, я ведь собираюсь в Милан. Пока еще никто не знает. Даже мама. Но Шура уезжает туда работать. И меня зовет. Мы с ним так сдружились. Представляешь — Милан! Передо мной откроются совершенно другие перспективы!

— А Дима? Он не будет против?

— Не знаю.

— Понятно, что пугает маму, — протянул отец. — Она боится, что ты сведешь на нет все ее старания с этим браком. Она так окучивала Диму, а ты своим отъездом можешь все разрушить. Не страшно?

— Не знаю, что тебе ответить. Но ты за меня не беспокойся. Я теперь не пропаду.

Валерий Петрович откинулся на спинку стула, не отрывая внимательного взгляда от лица дочери.

— Да-а, — протянул он, — ты действительно изменилась, Жанна. Теперь вижу, что моя девочка и вправду выросла. Таким была домашним ребенком, ничем, кроме нарядов, не интересовалась.

— Я и сейчас интересуюсь только нарядами, — рассмеялась Жанна.

* * *

Дима погулял с Митей ровно полтора часа. Потом передал его с рук на руки строгой Даше. В гости его не приглашали. Он потоптался на пороге, спросил, можно ли ему прийти к сыну в следующее воскресенье, и поехал домой. «Вот и стал я воскресным папой», — подумал он. Возражать было бессмысленно. Даша не простила его. Если и позволила увидеться с сыном, то уж наверняка не ради него, а ради Мити. Если мама права и Даша действительно любит его, то как она может быть такой жестокой? Мама считает, что Жанна из тех, кто из двух целующихся подставляет щеку. Что ж, может, и так. Но его же это устраивает. Или устраивало… до сих пор. А вообще, какая ему разница, кто любит его? Ему нужно определиться, кого любит он.

В следующее воскресенье Даша позвонила сама и сказала, что они с Митей уезжают в гости. Дима остался дома. Полдня спал. Потом съездил за продуктами. Жанна сидела за швейной машинкой и что-то напевала. Вокруг нее валялись разноцветные лоскутки, обрывки кружев, нитки. Он подогрел себе обед и лег на диван. Под жужжание машинки стал переключать пультом каналы телевизора. Жена все строчила и мурлыкала. По всем каналам шла какая-то муть. Он щелкал, щелкал, пока ему это не надоело, и он отбросил пульт в сторону.

— Жанна, — позвал он, — ты там надолго? Может, сходим куда-нибудь?

— Куда? — спросила она, не прерывая своего занятия.

— В кино или в гости.

Жанна ответила не сразу. Он знал эту ее манеру. Раз держит паузу, значит, не хочет. Подбирает слова для отказа. А ему сейчас было невмоготу оставаться дома.

— Ну хочешь, пойдем к твоей Алиске?

— Не хочу. После того звонка я с ней больше не общаюсь.

— Но она же сказала правду.

— Дело не в том, что она сказала, а в том, как сказала. Ты прав, раз я о ней плохого мнения, то не стоит мне с ней дружить.

— Да? Ну как хочешь. Так ты занята надолго?

— Боюсь, до вечера. Да, кстати, тебе привет от папы. Я с ним недавно виделась.

— Спасибо. Как мама?

— Ничего. Держится. Старается отвлечься. Обзванивает подруг.

Диме хотелось спросить: неужели у тещи еще остались подруги? Но он благоразумно промолчал. Все же обидно спустя столько лет брака остаться одной. Жанна про отца плохо не говорит. Но и мать ей жаль.

— Может, тогда мне своих навестить?

— Почему бы и нет!

Ему показалось, что она ответила с облегчением. Он хотел предложить ей съездить вместе, но передумал. К его родителям она теперь не захочет. Хорошо что еще на мамин юбилей согласилась пойти. У Димы в душе шевельнулась досада. Колька в чем-то прав. Вот сейчас она даже не уловила его неприкаянного тона, не захотела поговорить — тряпки ей дороже мужа. Даже головы не повернула на его уход. Через плечо бросила:

— Счастливо! Маме привет.

Но когда он пришел к родителям, досада только усилилась. Оказалось, что Даша с Митей были у них. Папа с Колькой возились с малышом на ковре под работающий телевизор. Мама с Дашей распивали чаи на кухне, что-то увлеченно обсуждая. В родительском доме пахло вкусной едой, было шумно и оживленно. Он появился — и всех смутил, как случайный гость на чужом празднике. От него не укрылось ни мамино замешательство, ни сбежавшая с лица Даши улыбка. Колька молча протянул ему руку и с преувеличенным вниманием уставился в телевизор. Только папа радостно приподнялся с ковра, приветствуя сына, да Митька заулыбался во весь рот и охотно пошел к нему на руки. Ну хоть кто-то ему рад.

— Мы сейчас будем ужинать, — сказала мама.

— Спасибо. Я не голоден.

На Дашу он старался не смотреть. Что, трудно было сказать: мы идем к твоим родителям. Ведет себя так, словно это ее семья. Митя принес ему новую книжку, которую купил дед. Он залез к Диме на руки и стал переворачивать твердые картонные странички с яркими картинками.

— Кися, — показывал ему сынишка. — Мяу.