Выбор сердца

Они теперь вместе. И трудности одного — это их общие трудности. Поэтому она взяла себя в руки и спокойно спросила:

— Что будем делать?

— Понимаешь, — стал объяснять Дима, — у нее все не получалось. Три года не получалось. Она и лечение проходила. А тут… Она и сама не знала.

— Значит, это правильно, — убежденно ответила Даша, хотя в душе вовсе не была убеждена, что это действительно хорошая новость.

— Ты считаешь? — недоверчиво спросил он.

— Конечно. Дети — это прекрасно.

Ее убитый вид не вязался с ее словами, но Даша мужественно продолжала:

— У тебя появится еще один сын. Или дочка.

— Но я собирался подать на развод. А теперь получается, если я это сделаю, то и второй мой сын родится вне брака.

— Значит, придется подождать… — расстроенно произнесла Даша и отвернулась.

— Ну вот, я так и знал! — Димка приподнял ее подбородок и заглянул в глаза. — Даша, это ничего не меняет. Просто дата нашего бракосочетания переносится. Ну, скажем, на год. Жанна не столько обрадована, столько напугана, да еще она плохо себя чувствует. Ее рвет постоянно. Я сказал, чтобы она возвращалась. Как ей работать в таком состоянии?

— Да, — покорно согласилась Даша. — Я понимаю.

— Дашка! — Он зарылся губами в ее волосы. — Ты понимаешь, что это означает? Ей нужно дать выносить этого ребенка. Она столько ждала. Я не смогу ей сейчас рассказать про нас… А это значит… Значит, что мне придется какое-то время жить на два дома.

Димка вскочил и заметался по комнате.

— Господи! Это как раз то, чего я боялся! То, что я ненавижу! Жить с одной и бегать тайком к другой. Ты вправе послать меня куда подальше!

— Я не буду тебя посылать, — смиренно сказала Даша. — Я тебя люблю. Не волнуйся, я подожду…

Жанна чувствовала себя ужасно. Какая уж тут готовка! От любого запаха ее мутило, и она, зажав рот, мчалась в ванную, где ее выворачивало наизнанку. Дима утром готовил ей овсянку и шел на работу. С работы спешил домой. На четвертом месяце Жанна взмолилась:

— Я больше не могу! За что мне это? Я не доношу его. Я умру!

— Жанночка, деточка, потерпи, — уговаривала ее все чаще появлявшаяся в их доме теща.

Отношения с зятем испортились после того злополучного телефонного звонка, и, хотя Елена Владимировна и делала вид, что ничего не произошло, Дима постоянно ощущал ее неодобрение. И он не стал возражать, когда Елена Владимировна настояла, чтобы дочка переехала на время к ней.

— Ты с утра до вечера на работе. А я и приготовлю, и уберу, и в поликлинику Жанну свожу.

Жанна согласилась на переезд. Ей было так плохо, что все равно где лежать. Неудивительно, что она не хотела ребенка. Это же пытка с утра до вечера. Тошнит, голова кружится, рвет постоянно. Врачи советовали ей завтракать полулежа и до обеда не покидать постель. Приходящая медсестра колола ей витамины, мама готовила за плотно закрытыми дверями, муж привозил фрукты. Приезжал ежедневно. Садился рядом, задавал вопросы о самочувствии, оставлял деньги.

Елена Владимировна следила за ним придирчивым глазом. Понятное дело, что у него есть женщина. И, может быть, та, с ребенком. Ну ничего, недолго тебе осталось гулять, молодец. Вот родится ребеночек, так скрутит тебя по рукам и ногам, а то привык, понимаешь, к гарему. Вот бы родилась девочка! Это только считается, что мужчины хотят сыновей. А любят всегда больше дочек. Уж она-то знает. Тем более сын у него есть. А так будет дочка, красавица, в мамочку. Так сердце привяжет — что хочешь перебьет. Только надо будет науськать дочку, чтобы сразу его отвадила от той. Пусть только привяжется к ребеночку, тогда можно и ультиматумы выдвигать.

Дима не догадывался о тайных планах тещи. Когда Жанна переехала к ней, он облегченно вздохнул и снова стал регулярно наведываться к Даше. Возобновились их совместные ночи и завтраки, прогулки вечерами.

На шестом месяце беременности Жанну положили в больницу на сохранение, и Дима надумал свозить Дашу с сыном в Египет. Стоял холодный март. Митя никак не мог окончательно оправиться после недавней простуды. Они поспешили на недельку к солнцу и морю. Жене он соврал, что едет в командировку на Кипр. Другой страны, где можно загореть в это время года, он не придумал.

— Кипр, — завистливо вздохнула Елена Владимировна. — Там сейчас, наверное, тепло, все цветет.

Жанна безучастно молчала. Временами она погружалась в глубокую меланхолию. Ее вынужденное заточение до того ей опротивело, что она плакала день и ночь. Димке хорошо: он будет гулять по Кипру, пить вино и смотреть на море, а она вынуждена лежать в тоскливой больнице, потому что ему, видите ли, хотелось ребенка. Ну где справедливость?!