Выбор сердца (СИ)

Она почувствовала, как ее раздевали, срывая одежду, не заботясь об аккуратности. Кажется, ее полностью с головой окунули в холодную воду, а потом понесли и положили куда-то… на мягкое, не мокрое… Она ничего не соображала, ее заставили что-то выпить очень горькое, потом наносили что-то на ее тело в районе груди, где билось сердце, потом на животе, затем перевернули на живот и снова что-то выводили. Словно рисовали кистью. Она слышала мужской шепот на незнакомом ей языке, словно читали заклинания. И снова агония… Что с ней делают? Ее снова перевернули на спину. Она забилась от нового спазма пытаясь вырваться, но ей перехватили руки за тонкие запястья и держали мертвой хваткой над ее головой.

— Открой рот, — приказали тихо, но жестко.

Зачем? Почему она не может шевельнуться? Почему не может закричать?

Сильные пальцы надавили на челюсть, и она открыла рот как тут же почувствовала дыхание на своих губах, а потом… а потом из нее словно пили, не прикасаясь к губам, как будто вытягивали из ее рта энергию и с каждым разом она чувствовала, что ее покидает некая тяжесть. Кто-то принимал на себя неуправляемый поток энергии… Энергии?

Ей хватило сил лежать и не шевелиться, сгорая заживо. Прошли секунды или дни, недели или годы, но в конце концов время снова появилось.

И сплела пальцы с его пальцами.

А потом все закончилось. От нее отстранились, она медленно открыла глаза. На нее смотрели живые выразительные почти черные глаза.

— Открой рот, — прохрипел он.

Она даже не успела подумать, слова сами вырвались. Хриплые слова.

— Какого черта ты делаешь?

Он непонимающе посмотрел на нее, глаза его горели.

— Что-то не так? — он улыбнулся, так странно улыбнулся. Как-будто устал от чего-то… — и снова посмотрел чуть отстранившись, с восхищением, его глаза блуждали по ее телу, лицу, рукам.

Тепло и легкость внутри становилась все более и более реальной. Стало легче дышать. Ее разум был невыносимо ясен. Она подняла руки и посмотрела на них.

Все ее тело обвивали золотисто-серебристые узоры, сплетающиеся в непонятные символы и знаки, выводя на коже никому не известные письмена. С мягким светом они угасали, будто растворяясь в ней. Будто она была их единственным источником, хранителем, книгой.

Она вернула ошарашенный взгляд к лицу Сэтана.

Он приподнял ее голову рукой, — Открой рот, — приказал он. Она повиновалась, не сводя с него глаз. И ей тут же влили горький, теплый кажется отвар. Ари закашлялась, с нее тут же встали и стало холодно, и девушка устало прикрыла глаза, из полуопущенных век она наблюдала, как он подошел к столу и выпил что-то из флакона, а после закрыл глаза не двигаясь. Ари приподнялась на локтях, он был только в черных кожаных штанах, и она видела, как по его телу, сначала спине, а потом по груди пробежал символ, вспыхнул и растворился в никуда, он быстро взял флакон и медленной тонкой струйкой выпустил в него изо рта то, что забрал у нее, сгусток энергии, а потом быстро закупорил крышкой сосуд.

Ари бессильно откинулась на спину и закрыла глаза. Не было сил встать, прикрыться, но боли она больше не ощущала.

Послышались легкие шаги, шорох воздуха — отворилась дверь. Шаги снова приблизились, мужская сильная рука надавила на ее запястье.

— Тебе лучше?

Его пальцы были как легчайшее прикосновение воздуха к опаленной коже.

— Арина, ты меня слышишь? — требовательно повторил он.

Труднее было не ответить, но она лежала, как парализованная осознавая медленно все, что с ней сейчас происходило. И появилось место для тревоги.

— Мне действительно лучше! — слабо прозвучали ее слова.

Сэтан взглянул на нее, заставляя себя смотреть только в ее глаза, а не на чувственные изгибы ее тела. Его нанесенные символы растворялись на девушке, впитываясь в ее тело и только после этого, как они исчезли рассеиваясь, он достал кашемировое покрывало и набросил на нее, укутал от шеи до лодыжек.

Она медленно моргнула, словно только сейчас осознала, что раздета. Сэтан знал, что ее разум все еще затуманен его заклятием исцеления. Он быстро отвернулся и уставился в окно, сжав кулаки, чтобы не позволить себе дотронуться до нее. Он знал, что если сейчас прикоснется к девушке, то набросится на нее, прижмет своим телом и войдет в нее. Мысли становились примитивными, животными. Исцеляющие заклятия давались ему с трудом, и отдача от них была поистине животной. За несколько прошедших дней он слишком часто пользовался магией. И теперь ему требовалось провести долгое время без всяких заклятий, чтобы восстановиться.

Арина опустила ноги на пол, а потом осторожно встала, прислушиваясь к собственным ощущениям.

— Да, — удивленно сказала она. — Я хорошо себя чувствую. Сэтан, что было со мной?