Выбор сердца (СИ)

— Захотелось красоту сверху увидеть, — призналась Коташова, ничего не придумывая. — Действительно — красиво. Весь круг разговор поддерживал, — продолжала она, позволяя себя обнять. — Тактичный, внимательный. Твоя копия.

— Еще бы характер посговорчивее, — проворчал Константинов, глянув на притихшую, в его объятиях, Риту. — Может, мне завтра все же попробовать день скорректировать? — предложил он, возвращаясь к разговору, который был начат, пока поднимались в квартиру.

— Леш, в самом деле, не случится со мной ничего, — высвобождаясь из его объятий, заверила Коташова. — Или, так важно отследить каждый мой шаг?

А вот сейчас почувствовал опасность для благополучного завершения отлично проведенного дня. Так уж сложилось, что опыт семейной жизни был в целом не велик, но общения с прекрасной половиной человечества к сорока семи годам — хватило. И как чудесная женская логика с легкостью может перевернуть всё с ног на голову, представление имел.

— Значит так, хорошая моя, следить я за тобой не собирался и не собираюсь, — заверил в своей слегка саркастической манере. А вот взгляд был теплый, успокаивающий. — Мы говорили о доверии. Для меня это не просто, но очень постараюсь. Проблема здесь в другом, — продолжал он, изучающе наблюдая за своей гостьей. — Не хочу, чтобы ты почувствовала себя брошенной.

— Алеш, давай так, я прилетела без предупреждения. Хорошо уже то, что ты в Питере эти дни. Не надо из-за меня кроить график, — предложила она, чуть увеличивая между ними расстояние. — Где ты должен быть? В театре, на съемках? — а вот до обсуждения данного момента дойти не успели. Её отправили в душ, а ему как раз позвонили.

— Спорт зал и ночные съемки, — дал максимально честный ответ. — Где-то часов с шести вечера и до полуночи. Снимаем в промзоне, поэтому может получиться и до утра, там некому мешать. Спорт зал — в два. То есть, по факту, где-то с полудня, чуть позже, останешься одна.

Его что-то беспокоило. И точно, не ситуация с Никиткой. В последнем случае от него ничего не зависело. Если только какой сюрприз не мог ожидать её. Димкин визит уже вряд ли удивит. Впрочем, завтра у всех — рабочий день. Так что до вечера ребят точно не будет. Оставались… А кто, собственно, еще оставался…

— Отлично, — заверила Рита. — Почувствую себя хозяйкой. Помнится, кто-то меня будущей женой представил. Начну вживаться в роль. Поверь, найду, чем себя занять. Или могут быть сюрпризы?

— Да не должно быть никаких сюрпризов, — обронил он, над чем-то серьезно размышляя. — Просто… — а вот проблем очень хотелось избежать. — Тут как-то на пороге бывшая нарисовалась, — сути визита которой так и не понял. А вот как сейчас могла отреагировать Рита…

— Ну, значит — познакомимся, — сообщила она с легким налетом иронии, чем вызвала у Константинова вполне искреннее удивление. — И хватит пытаться решить проблему, которой не существует. Скажи лучше, у тебя телевизор здесь вообще — включают?

Собиралась ли она смотреть этот самый телевизор? Нет. Для чего спросила? Да в большей степени, чтобы уйти от разговора о завтрашнем дне. Не могла понять стремления Константинова заполнить своим присутствием все её дни пребывания в Питере. Тем более, что пол дня-то точно вместе проведут!

— Пульт в ящике, — кивнув в сторону тумбы, под закрепленным на стене телевизором, обронил Константинов.

Она застыла в каком-то непонятном оцепенении. Медленно выложив на тумбу искомый пульт, продолжала что-то очень внимательно рассматривать. А вот напряжение… Снова — осязаемое. Даже на расстоянии. Что могло ввести в подобный ступор…

— Рит, что-то случилось? — совершенно не понимая причины резкой смены настроения, осторожно поинтересовался Константинов.

— Не знаю, от тебя зависит, — проговорила она медленно, доставая из ящика компактную вскрытую упаковку презервативов, в которой не хватало, он точно знал — двух штук. — Эт-то — что?

По всей видимости вечер ожидался с феерическим завершением. А он рассчитывал, если и не на повторение вчерашнего совместного принятия душа, то уж точно, на серьезную благосклонность этой леди. От самого себя не ожидал подобного подъема, учитывая на сколько бурно прошла минувшая ночь.

— Тебе по-русски ответить или французский вариант озвучить? — прерывая собственные размышления, и оставаясь внешне совершенно спокойным, поинтересовался он, выдерживая при этом и максимально ровный тон. Выпад сейчас, чувствовал, ни к чему хорошему не приведет. Рита на взводе. Причем — максимальном. По всей видимости, нарисовала себе в воображении достаточно реалистичные картины его времяпрепровождения в период одиноких вечеров.

— Леша, я в курсе, что это — презервативы или как их там называют: резинки, — съязвила Коташова, продолжая расходиться, — И ты дальше будешь убеждать меня в том, что я — единственная в твоей жизни? А вечерами ты сидишь вот на этом самом диване, и скучаешь в полном одиночестве? Интересно, звонишь ты мне «до» или «после» приятно проведенного времени? Или сейчас прозвучит любимая фраза кобелей — «это не то, что ты думаешь»?