Выбор (СИ)

— Боюсь, что в меню вашей харчевне нет того, что мне надо, — проговорил он, — я предпочитаю экзотическую пищу.

— В самом деле? — звонко засмеялась девушка. — У нас есть роллы, суши, пицца, паппирони.

Граф беспокойно заёрзал на стуле, услышав поток незнакомых слов.

— Это всё можно есть? То, что вы назвали сейчас? — спросил он с глупой улыбкой на лице.

— Конечно, — удивилась Кристина, — это очень вкусно.

— Я не посмел бы вас огорчать, барышня, но, боюсь, это мне не подходит.

— То есть вы ничего не будете заказывать? — уточнила Кристина.

— Нет. Думаю, что нет. Но я ведь могу остаться, чтобы лицезреть вашу красоту?

Девушка смутилась и опустила глаза.

— Маргарита Фёдоровна ругает нас, если мы позволяем людям сидеть в кафе просто так, ничего не заказывая, — промямлила она.

— О… у вас из-за меня могут быть неприятности, — вздохнул граф, — Что ж, тогда я, пожалуй, пойду.

Он встал, намереваясь уйти, но Кристина мягко, как бы извиняясь, сказала:

— Погодите. У меня смена заканчивается. Хотите, погуляем немного по набережной?

— Да! — обрадовался Вениамин. — Пожалуй, мне это пойдёт на пользу.

— Отлично! — просияла Кристина. — Вы только здесь меня подождите. Я скоро.

Через минут десять Кристина выпорхнула из кафе. Девушка была в лёгком светлом платье, которое целомудренно опускалось ниже колен. В нём красавица походила на прекрасного лебедя.

— Я польщён тем, что барышня неземной красоты пригласила меня на прогулку, — смущённо проговорил граф.

— Вениамин, может договоримся, что будем общаться на «ты». Мне всего восемнадцать лет.

— Хорошо, — ответил граф, боясь показаться несовременным и тем самым вызвать какие-нибудь подозрения.

— А тебе сколько лет? — спросила девушка.

— Мне? Мне… в общем-то двадцать, — забубнил граф, нервно смеясь.

— Но твой взгляд… — задумчиво произнесла Кристина, — он такой, будто ты прожил уже много лет.

— Почему ты так говоришь? — ещё больше занервничал Вениамин.

— В твоих глазах столько боли, сколько бывает тогда, когда человек находится на пороге глубокой старости.

Вениамин вздохнул.

— Я рано осиротел, — ответил он, — вероятнее всего, именно это горе читается в моих глазах.

— Прости пожалуйста, — спохватилась Кристина, — я не хотела теребить такую рану.

— Ничего… ты же не знала. Давай оставим этот неприятный разговор. Лучше покажи мне всё здесь.

— В таком случае я предлагаю отправиться в Тихую заводь, — улыбнулась девушка.

— В Тихую заводь? — повторил Вениамин.

— Да. Там очень красиво. Даже лилии плавают.

Они вышли на липовую аллею. Кристина принялась рассказывать своему новому знакомому о здешних местах, о своих детских воспоминаниях. По-немногу граф успокоился. Его перестало трясти от волнения, голос обрёл твёрдость. Он и не заметил, как напряжение ушло. Вениамин смеялся над весёлыми историями, связанные с этими местами, которые рассказывала Кристина. В конце концов они достигли Тихой заводи. Она представляла собой небольшой заливчик, затянутый листьями водных растений. Белоснежные цветы покачивались на волнах. Какой-то дедушка сидел на берегу, поросшем густым кустарником, и ловил рыбу. Набирающие насышенный цвет гроздья рябины красовались среди изумрудной листвы.

— Хочешь, я достану лилию для тебя? — спросил Вениамин, и его бледные губы расплылись в улыбке.

— Что ты! — возразила Кристина, — лилии рвать нельзя, они занесены в Красную Книгу. Если служители парка увидят лилию у нас в руках, то придётся платить административный штраф.

Граф поморщился, вновь столкнувшись с непонятными терминами.

— А что такое Красная Книга? — осмелился спросить он.

— Как! Ну Красная Книга, куда записаны редкие и исчезающие виды. Ты же не хочешь сказать, что ничего не знаешь об этом?

— Я такой дремучий, — пожал плечами Вениамин, — я и правда не знаю про Красную Книгу.

Кристина решила, что бедняга, осиротев, воспитывался в детском доме и у него серьёзные проблемы в образовании. Девушка как-то не подумала о том, что и в детских домах дети обучаютя, просто лишение материнской заботы само по себе казалось девушке невосполнимой утратой, которая отрицательно влияет на все сферы жизни человека. Она с сочувствием посмотрела на собеседника и принялась подробно объяснять про исчезающие виды, заповедники, национальные парки, Красную Книгу.

— Вениамин слушал внимательно, удивляясь тому, как за несколько веков человечество натворило столько бед на планете, как люди разоряют собственные земли.

— А зубр? — вдруг спросил он, вспомнив, как отец брал его на охоту.

— Зубров тоже почти не осталось, — вздохнула Кристина. — В Подмосковье есть питомник, где стараются сохранить малую популяцию этих животных.

Время шло, а они всё говорили и говорили. Кристина продолжала рассказывать графу множество историй, весёлых и печальных. Он заворожённо слушал её, и ему казалось, что это прекрасный сон, от которого не хочется просыпаться.