Выбор воина (Витязь - 2)

"Но есть ли для этого объективные предпосылки? - как спросил бы истинный коммунист, следующий учению Ленина-Сталина... - Найдем, - решил Савинов, - а надо будет - создадим!"

Впрочем, Мстивой уже предложил поучаствовать в большом деле. Когда искалеченный "Медведь" приплелся в гавань, князь не заставил себя долго ждать. Приехал прямо на пристань, поздоровался как со старым знакомым. Посокрушался для порядка насчет повреждений, обещал посодействовать в ремонте, а потом предложил дело. А всего-то - у саксов Стариград отбить. Они там, заразы, водворились пять лет назад и уже успели обозвать наш ("Наш! - грозно сверкал очами молодой князь. - Вагрская область наша от века!") город Ольденбургом. Конечно, воевать Вагрию пойдет целая рать бодричей, но вот в осаде Стариграда вовсе не помешают Сашкины камнеметы...

Савинов осведомился, много ли времени займут военные действия.

Не менее двух недель, последовал ответ. Ольбард не согласился на такой срок - у него княжество без присмотра. Но ведь за имуществом Олексы Медведковича есть кому присмотреть?

Присмотреть-то есть кому, сказал тогда Савинов и задумался. Ярина ждет, волнуется. Это заставляет спешить, но ремонта на лодье не меньше, чем на полторы недели. Все равно задержка. Поэтому Сашка посоветовался с дружиной и задал князю только один вопрос:

- Когда выступаем?

Но до похода случилось еще одно происшествие, которое совершенно выбило Савинова из колеи. Был солнечный день, воины на лугу упражнялись в стрельбе из лука, а Сашка, отложив оружие, углубился в расчеты. Он как раз изобретал способ, как установить снятые с "Медведя" камнеметы на большие повозки, и думал, что надо бы усилить оси и приделать к повозкам нечто вроде станин, чтобы те не перевернулись при стрельбе...

Подумать-то Сашка успел, а потом все видимое в поле зрения вдруг задрожало и пошло полосами и трещинами, дробясь на маленькие квадратные кусочки. Они осыпались куда-то вниз, как большое мозаичное панно во время землетрясения. В конце концов остались только небольшие фрагменты пятнышко травы, клочок неба с белым мазком облака, один из рогов Рысенкова лука, чье-то плечо. Затем пропали и они, и наступила мутная, колеблющаяся темнота. И потом прямо из нее, из глубины темного вихря соткался тяжелый двухтумбовый стол. А за ним - человек в военной форме с петлицами капитана НКВД.

Глава 7

Застенок

Завтрашний день будет потом,

Все, что нам нужно,

нам нужно сейчас!

Время горит ясным огнем,

Остановите нас!..

Константин Кинчев

- Вы, похоже, не понимаете всей тяжести своего положения, Лев Львович! - Следователь Мелкис поднялся из-за стола и прошелся по кабинету, заложив руки за спину. - Вам вменяется в вину, что вы развалили обороноспособность своей авиадивизии, из-за чего наши ВВС на Западном фронте понесли тяжелые потери! Это даже не вредительство! Вы же враг! Враг трудового народа! Вы понимаете, что у вас нет другого выхода, как покаяться перед партией и правительством? Подпишите бумагу, и трибунал, возможно, учтет...

Полковник Шестаков молча сидел на табурете перед столом и неотрывно смотрел на портрет Сталина, висевший на противоположной стене. Савинов чувствовал обреченность, с которой полковник слушал следователя. Оно и понятно. Что бы он сейчас ни начал говорить, все бесполезно. На самом деле вердикт уже вынесен. И не сегодня завтра Шестакова расстреляют.

- Ну, что вы молчите? Вам нечего сказать? Страшно? А о чем вы думали, когда позорно струсили? О чем вы думали, бросая управление дивизией?

Шестаков-Савинов поднял голову и твердо произнес:

- Я не трус! И вы это знаете!

- Ах да! Простите! - Мелкис язвительно улыбнулся. - Как же, герой Испании! Восемь сбитых лично и тридцать с гаком в группе, - я все верно говорю?

- Да.

- Более того, - следователь старательно изобразил на лице недоумение, - за первую неделю боев с фашистами вы сбили еще пять самолетов врага. Похвально... А ваша дивизия потеряла семьдесят шесть истребителей за это же время!100 Вы пытаетесь своим личным счетом замазать нам глаза! Отвести от себя справедливое возмездие!

- Потери закономерны! Немец имеет опыт Европы, а большинство наших летчиков - недавно из училищ. Дивизия полгода как сформирована! К тому же мне так и не разрешили в ночь на двадцать второе объявить готовность номер один! Многие аэродромы узла - у самой границы! Вы можете поднять документы: я писал в штаб округа неоднократно, однако меня не слушали. А теперь я у вас стрелочник?

- Ма-алчать!!! - Мелкие ударил кулаком по столу. Двое мордоворотов за спиной Шестакова нетерпеливо шевельнулись, и он понял - будут бить. А ведь не верил, когда ходили подобные слухи! Выходит - зря. Следователь тем временем продолжал бесноваться: - Вы что здесь, на диспуте?! Не забывайтесь!!! Идет дознание, а вы, как я посмотрю, вместо добровольного содействия органам пытаетесь обелить себя?! Не выйдет! Ваша вина доказана!

- Тогда на кой черт ваше дознание? - устало спросил полковник. - Раз вина, выходит, доказана...