Выбор воина (Витязь - 2)

Он чуть не сглазил! "Мессер" проскочил над самой верхушкой какого-то холма. Савинову даже показалось, что они отскочили от нее "блинчиком". Перегрузка вбила его в кресло. Почудилось, что хрустнули кости. Прогоняя из глаз черные круги, которых у самого Сашки отродясь не наблюдалось даже на запредельных режимах полета, он выровнял самолет и подумал про немца: "Что-то хиловат ты, братец!"

"Значит, так. Мы уже не падаем - одной заботой меньше. Это плюс! Но горим - это минус!" Сашка осмотрел плоскости крыльев. "Ага! Здесь пламя сбито! А вот из-под фюзеляжа все еще идет дым. Что-то там горит, а что непонятно. Хреновый все же у них из кабины обзор!" Савинов подергал рукоять сброса фонаря. "Есть!" Поток воздуха с ревом ворвался в кабину. "Теперь... Как у нас насчет посадки?"

Насчет посадки было дерьмовато. Кругом, куда ни кинь взгляд, торчат верхушки деревьев. Зато в воздухе - чисто. Тот, кто сшиб этого "ганса", похоже, потерял его из виду. "Значит, выход один - поднабрать высоты и прыгать". Вдруг слева что-то мелькнуло. Просека? Савинов довернул в ту сторону и обнаружил... Аэродром! "Здорово! Теперь сбросить скорость, выпустить шасси, закрылки... Где этот чертов тумблер? А, вот он! И с ходу на посадку! Кто его знает, этот "Мессер"? Возьмет да взорвется в воздухе..."

Плотно утрамбованная земля взлетной полосы ударила в колеса шасси. "Пробег, тормоз, винт на реверс, ремни прочь! И ходу!" Он выпрыгнул на крыло и кубарем скатился наземь. От деревьев к нему уже бежали технари и какие-то ребята в трусах и майках.

Савинов отошел подальше от горящего самолета. Подлетела пожарная машина и зеленый фургончик с красным крестом... И готической надписью под ним! "Атас! Аэродром немецкий!" С подножки соскочил высокий офицер в полной форме и при фуражке, подбежал к Сашке... и обнял. "Ах да! Я же фриц! Во дела!" Налетела бесштанная команда в майках. Савинова стали тискать, засыпали вопросами. Он только мычал в ответ, думая: "Вот же черт! Все как у нас!" А потом почувствовал - его "ганс", похоже, очухивается помаленьку! Забавные ощущения: будто ты держишь дверную ручку, а с той стороны кто-то неуверенно пытается ее повернуть. "Значит, можно уже сматывать удочки? Великолепно!"

Рр-раз! Наверное, немецкий пилот еще не пришел в себя полностью, потому что вдруг начал заваливаться назад. Бесштанные встревоженно загалдели, подхватили его и поволокли к машине с красным крестом. "Ну что, экспериментатор? - спросил себя Сашка. - Доволен? Вот, радуйся, спас фашиста..."

На самом деле Савинов не испытывал сожаления. Конечно, это - враг. Но он человек! Значит, не суждено этому фрицу погибнуть сегодня. Зато он, Савинов, теперь знает: первое - можно входить сюда и выходить когда надо; второе - выход осложняется, если "носитель" теряет сознание. Это надо учитывать при настройке. И третье - надо учитывать и сторону, на которую ты хочешь попасть! А он-то думал, что это должно получаться само...

Поучительный вышел эксперимент, ничего не скажешь. Савинов притопнул ногой по крепким доскам палубного настила. Ветер швырнул в лицо новую порцию брызг. Хорошо-то как! Сашка обернулся поглядеть на свою команду и подумал: "А ведь если что засвербит и захочется полетать - милости просим! Выходит, могу даже на фрицевских машинах! Можно иной раз и толкнуть кого под локоток, чтоб мазали почаще. Как там Ольбард говорил - и там и здесь долг один и тот же? Надо только найти, где они соединяются. Вот я и нашел..."

Глава 15

Возвращение воина

На полярных морях и на южных,

По изгибам зеленых зыбей,

Меж базальтовых скал и жемчужных

Шелестят паруса кораблей.

Николай Гумилев

Громом гремят копыта по глухим лесным тропам. Буланый жеребец мчится неистовым вихрем, направляемый уверенной рукой. Мелькают стволы деревьев, возникает в просветах листвы и пропадает вновь синева летнего неба. Гонец летит к цели, ловко уворачиваясь от веток, нависающих над дорогой. Сумрак подлеска провожает всадника настороженными звериными взорами. Но человеку не до них. С грохотом возникает под копытами бревенчатый мостик через ручей и пропадает позади. Ветер бьет в лицо, и всадник нагибается к самой гриве. Ножны прямого меча колотят по бедру, а в голове гонца в который раз возникают слова, которые ему наказал передать посадник. Они просты, их трудно забыть. Гонец может запомнить гораздо больше. Но всякий раз, когда он везет подобную весть, в его сердце вспыхивает пламенными языками предчувствие скорых перемен. Гремят копыта, ветви норовят сорвать человека с коня, вышибить из седла. Но он не боится - привык к лесным тропам. Гонец, еще ниже наклонясь к гриве, шепчет: "В борзе!" - и жеребец слышит, ускоряя и без того стремительный бег. Птицы, всполошившись, вспархивают прямо из-под копыт. Звери уходят в чащу, спасаясь от грома подков. В борзе!!!