Выбор воина

На этот раз ночью на берег выходить не стали. Десна становилась все полноводнее, и решено было идти самосплавом, выставив впередсмотрящих с факелами. Звездное небо накрыло землю исполинским самоцветным шатром. Вечерняя заря угасла на западе. В темноте миновали большой приток Десны, из которого смутною тенью выскользнул большой купеческий насад и заспешил вниз по реке, подняв широкий полотняный парус.

– От Радоща, а то и Стародуба идут, – сказал седоусый Ратимир. – На торги, видать…

Сашка не знал, что с торопливым купцом придется встретиться еще раз. И встреча эта будет необычной. Ярина с сыном уже давно спали, а Савинов все стоял рядом с кормчим и смотрел на темные берега. Теперь он один, сам себе голова, и от того, как он станет действовать, зависит не только его собственное будущее.

– Слышь, Медведкович, – Ратимир коснулся его плеча, – глянь-ка туда!

Сашка глянул. Рука русина указывала на юго-восток, и там, за горизонтом, полыхало какое-то зарево. Никак горит что-то?

– Что там, Ратимир?

– Градки, что по Семи стоят. Глухов, на притоке, Путивль, Рыльск… Никак с северянами кто заратился? Сильно горит…

«Вроде как в стороне от пути, – подумал Савинов, однако сердце тревожно толкнулось в груди. Он присмотрелся: – Нет, в стороне, похоже, не останемся».

Так и вышло…

А ночью снова приснился Юрка! Сказал, правда, только одну фразу: «Правильно идешь, дружище!» И исчез. Но Савинов успел-таки спросить, как Юрку местные называют. «Юрк Всеславьевич», – долетело откуда-то издалека, и на этом сон погас…

Наутро Рысенок разбудил Сашку ни свет ни заря.

– Проснись, воевода! Впереди дым!

Глава третья

Храбрых троян Приамид, шлемоблещущий Гектор великий

Всех предводил; превосходные множеством, мужеством духа,

С ним ополчилися мужи, копейщики, бурные в битве.

Гомер. «Илиада»

Столб дыма, черный, густой, поднимался высоко в небо. Ветер в вышине рвал его в клочья и гнул к югу, образуя то ли исполинскую букву «Г», то ли нечто вроде дорожного указателя… Или виселицы. Нехороший был дым, одним словом.

Сашка поначалу надеялся, что, может, все и обойдется. Не хотелось ему вступать в драку, когда за спиной жена и сын. Больше за них беспокоиться придется, чем о бое думать. Он смотрел на дым и старательно думал про то, что это, конечно же, огнищане пашню расчищают и пал пустили. Однако себя не обманешь, вчерашнее предчувствие снова вернулось. Да и горит-то, если приглядеться, на одном месте. А пал, он совсем не так идет. Савинов за прошедшие два года на них насмотрелся…

– Брони вздеть! – приказал он и с тяжелым сердцем забрался в палатку, предупредить Ярину. Та еще спала, по-детски подсунув ладошку под щеку, и на губах ее играла безмятежная улыбка. Младенец лежал рядом, сурово насупив во сне светлые бровки. Что-то ему эдакое снилось…

Сашка легко коснулся плеча любимой. Он знал, что Ярина сейчас просыпается от малейшего шороха и сон ее неглубок. И точно: она сразу открыла глаза, инстинктивно потянулась к сыну, увидела, что все в порядке, и вопросительно взглянула на мужа.

– Тревога! – прошептал Савинов. – Дым впереди! Ратимир говорит, там сельцо у брода стоит, а ночью на юге зарево было… Думаю, ратится кто-то. Ты вздень-ка кольчугу на всякий случай и щит возьми. Я к тебе воинов приставлю…

Ярина кивнула, в зеленых глазах ее отразилась нешуточная тревога.

– Не беспокойся, родная, – Сашка поцеловал ее в теплую ото сна щеку, – прорвемся!

Сашка выбрался из палатки и кликнул Твёрда с Одоленем. Кивнул на навес:

– Головой отвечаете, братцы! Надеюсь на вас.

Те приосанились: жену и сына вождь доверяет! Он бодро подмигнул им (хотя сам никакой особенной бодрости не чувствовал) и отправился на нос лодьи, смотреть, все ли готово к бою. Готово было все. Рысенок – вот шустрый малый! – уже расчехлил «носовой» порок и вертел ворот, приводя механизм к бою. Рядом стоял молодой воин, держа в руках увесистый, тщательно обточенный булыжник. Ласка, возле борта, с луком наготове, задумчиво перебирала свободной рукой оперения стрел в отворенном туле. Позвизд тоже вооружился луком, остальные воины, облачившись в доспехи, уже выстроились вдоль бортов, готовые составить стену из щитов, прикрывая стрелков. Савинов оглянулся. На идущем следом за «Медведем» насаде воины тоже изготовились. Оттуда донеслось ржание Ворона. Боевой конь чуял битву. «Магура» же взяла уступом влево. Болеслав, выходит, знал, на каком берегу сельцо, и правил так, чтобы не заслонять порокам линию стрельбы…

Впереди речные берега делали плавный поворот к юго-западу. До Новгорода Северского было, по самым скромным прикидкам, еще полдня пути. Но дым поднимался совсем близко – прямо за поворотом. Сашка, прикрывшись ладонью от солнца, всмотрелся… Что-то на берегу? Точно! Какое-то белое пятнышко мельтешило на краю обрыва, а завидев лодьи, покатилось вниз с откоса. Человек! Незнакомец бросился в воду и быстро поплыл наперерез. «Кто-то из местных?»