Выборы Принцессы (ЛП)

Алекс. Я не могла дождаться, когда увижу его снова. Какой бы ерундой я ни занималась с Рафом, то, что было с Алексом… это было по-настоящему. Я испытала все эти теплые и нечеткие эмоции, и хотя я была не из тех, кто бросается словами на букву — Л, я вроде как подумала, что мы, возможно, движемся в этом направлении. С ним было так легко находиться рядом, милым и чертовски горячим.

— Я не могу дождаться этой игры, — сказала я с неподдельным волнением. — Тренировки потрясающие, поэтому я полагаю, что это будет еще лучше.

Мэтти покачала головой, прежде чем открыть дверь, чтобы мы могли уйти.

— Ты понятия не имеешь, новенькая. Приготовься и возьми смену нижнего белья. Это футбол национального уровня, и этого достаточно, чтобы ты забеременела.

— Ага. Возможно, мне понадобится смена нижнего белья, — пробормотала я, и Мэтти фыркнула от смеха, пока не схватилась за живот.

— Девочка, у тебя все плохо. Я так рада, что ты появилась в нашей жизни.

Да, это была я. Победительница голосования — Старая странствующая принцесса. Но, несмотря на страх, я бы ничего не стала менять.

Стадион был переполнен, когда мы пришли туда, наша сторона была выкрашена в бордово-белый цвет, все выкладывались по максимуму, чтобы поддержать Монархов Арбона. — Мне действительно нужно что-нибудь королевско-бордовое, — сказала я, глядя вниз на свой преимущественно черный наряд.

Мэтти полезла в свою сумку и вытащила бейсболку Монархи Арбона.

— Я прикрою тебя, девочка. Брось это на свою великолепную голову, и пойдем посмотрим на наших мужчин.

Я не была уверена, о каких мужчинах она говорила; но я в какой-то степени предъявил права на них всех, так что все было хорошо.

Наши места, как оказалось, были феноменальными. Прямо рядом с полем у нас был прекрасный вид на свежую зеленую траву, белые сетки и недавно покрашенные белые линии, на которых, насколько я могла видеть, не было ни единого дефекта.

— Как долго длится игра?

Хотя за последние несколько недель я физически присутствовал на множестве тренировок, я не уделяла большого внимания правилам. В основном я училась и мечтала о своем сексуальном золотистом парне.

— Девяносто минут, — сказала Мэтти, чуть ли не подпрыгивая на своем сиденье. Она достала другую кепку, почти точно такую же, как у меня, но два цвета на рисунке были перевернуты. — Два тайма по сорок пять минут.

— И парни все время играют? — Боже мой, они, должно быть, такие подтянутые. Это объясняло весь этот гребаный пресс.

— Не всегда, — сказала Мэтти, поворачиваясь ко мне. — Большинство из них включаются и выключаются в разное время, но Рафа редко выводят из строя. То же самое с Алексом. Они двое лучших на поле. Не говори Нолану, что я это сказала.

Я фыркнула.

— Бедный Нол. Он ненавидит, что не является номером один.

— Он четвертый, позади Джордана, — добавила Мэтти, пожав плечами.

Через проем в зал ворвалось еще больше людей. Команда соперника также продемонстрировала сильную игру, зрители подражали их лесной форме. Все цыпочки вокруг меня были одеты в футбольные майки, большинство из них с именем Рафа и номером двадцать два на спине. Было также несколько рубашек Алекса с пятнадцатью, его номером, на спине, но, безусловно, самой распространенной была рубашка Рафа.

— Неужели все здесь любят швейцарского принца? — Я пожаловалась. — Я имею в виду, что его личность ужасна. Что они в нем находят?

Мэтти прочистила горло, и я отвернулась от толпы к ней.

— Что?

— В целом он довольно милый. Отчужденный, конечно, но они ожидают этого от самого могущественного наследника в мире. Ты единственная, кто получает такое дерьмо.

Вскинув руки вверх, я хотела закричать. — Почему? Это серьезно не может быть только из-за Алекса. Это глупо.

Затем в толпе раздались крики, заглушившие ее ответ, поэтому она просто похлопала меня по руке, и мы обе повернулись к полю, чтобы увидеть игроков, выходящих из своих раздевалок.

Энергия стадиона и десятков тысяч людей, собравшихся здесь, пронзила меня, и я обнаружила, что подаюсь вперед на сиденье. У — Монархов Арбона было два тренера, как и у их соперников, плюс куча помощников, людей носящие воду, линейные судья и еще один судья во всем белом в центре поля.

— Я так чертовски взволнована, — пробормотала я, все еще буквально сидя на краешке своего места.

Как только тренера закончили свою напутственную речь, одиннадцать игроков вышли на поле и выстроились в один ряд.

Заиграла знакомая музыка, и все на трибунах встали, слушая королевский гимн Швейцарии. Мой пристальный взгляд остановился на Рафе, и тогда меня осенило, что парень, с которым я дралась в стойке этим утром, собирался стать королем. Он одними губами произнес слова песни своей страны, песни своего народа, и все на стадионе присоединились к нему, их голоса зазвучали громче от гордости. Что-то незнакомое защекотало у меня в горле, и я задалась вопросом, почему я так взволнована.

Алекс тоже собирался стать королем, но швейцарские правители… они были на самом верху. Раф уже выглядел как гребаный король, такой сильный и высокий.

Черт. Я была в беде.