Выбраковка

— Ты знаешь, мне даже как-то легче стало после этой провокации сегодняшней, — признался шеф. — А особенно — с того момента, как на тебя запрос прислали. Я раньше сидел и думал — когда? А теперь всё ясно. Можно наконец-то отдохнуть. Так меня зае…ла выбраковка, слов нет. Отдохну хоть немного, пока… Пока не придут.

Гусев раздавил сигарету в пепельнице и вытащил новую. Курить хотелось просто взахлёб. Он бы и водки сейчас выпил.

— И от тебя отдохну, — сообщил шеф. — Вытащили занозу из жопы, забирают драгоценного Гусева к е… матери!

Гусев хотел было возмутиться, но решил повременить. Он никогда ещё не заставал шефа в таком жутком душевном раздрызге, и ему стало просто по-человечески интересно. Даже забавно.

— За стажёра не переживай, его Данилов возьмёт. Да ты и не переживаешь, я вижу. Тебе это, мать твою, недоступно. Ты же у нас железный человек, настоящий чекист. Как это там… Длинные руки, холодные ноги…

— Большие голубые глаза, — подсказал Гусев. — Оставьте, босс. Я же сказал — я никуда не уйду.

— Чего-о?! — взревел шеф.

— Молчать!!! — Гусев подал команду так жёстко, что шеф оплыл в кресле и ошарашенно вытаращился.

Гусев встал. Он вошёл в этот кабинет подавленный и угрюмый, но теперь в каждом его движении сквозила непререкаемая воля.

Шеф немного пришёл в себя и теперь с глубочайшим интересом ожидал продолжения. Он привык, что Гусев язвит и выпендривается. Ему и в голову не приходило, что этот тип может вдруг начать распоряжаться.

Любого другого шеф в два счёта выставил бы за дверь. Но Гусев шёл по особому списку. Во-первых, они были почти друзьями. А во-вторых… Это был Гусев, человек, одной ногой стоящий в мире сильных и властных, но почему-то решивший, что с нормальными людьми ему лучше. Трудно было такого не уважать. И не прислушаться к его мнению, когда надвинулась беда.

— С этого момента, — произнёс Гусев резко, — все силы бросить на оборону. Всем группам, выходящим на маршрут, поставить задачу в первую очередь беречь себя. Любой заказ на специальную операцию рассматривать как возможную ловушку. Подготовить здание к отражению атаки. Конечно, такой вариант сомнителен, нас должны отлавливать поодиночке, но тем не менее… Внешнее контрнаблюдение, ну, всё, что положено, — вы это знаете гораздо лучше меня. И патроны бронебойные — каждому.

— И пару танков со склада выписать, — не удержался шеф.

— Ещё… — Гусев сделал вид, что подначку не расслышал. — Я бы на вашем месте провёл экстренное совещание ведущих и начальников групп. У нас достаточно специалистов, чтобы просчитать возможные ходы противника. Идеально было бы не отпускать людей по домам. Идеально. Только слишком заметно…

— Дон решил — пора залечь на матрасы? — осведомился шеф.

— …И, конечно, попробовать наладить взаимодействие с другими отделениями. Выяснить, какие настроения за пределами Москвы. Если заваруха действительно начнётся, то это произойдёт в течение ближайшей недели. Думаю, будет как минимум ещё одна провокация. Нужно готовиться. Я по-прежнему в вашем распоряжении и могу в случае чего надавить на остальных. Так что не раскисайте, а действуйте. И быстро.

— Это кто приказывает? — спросил шеф.

— Павел Гусев, — сказал Гусев и вышел за дверь.

В вестибюле Гусева окликнул дежурный:

— Пэ, зайди в оружейку. Инструктор говорит, нужно посмотреть твою пукалку. У тебя ведь был перекос на днях?

— Ничего себе — на днях…

— Ну, значит, до него только что дошло. Он совсем какой-то прип…зднутый стал. Кстати, с грядущим повышением тебя.

— Угу, — кивнул Гусев и направился в подвал. Оттуда доносился негромкий сухой треск — как будто грызли, набивая полный рот и давясь, чипсы «Московские». Гусев вспомнил, что сегодня не обедал, и ему сразу захотелось есть.

Конечно, инструктор не чипсами баловался. Он сидел на стуле в одной из стрелковых ячеек и, положив ноги на стол, постреливал из незнакомого Гусеву короткоствольного автомата. Небрежно так, с одной руки. Из мишеней летели клочья.

Гусев осторожно приблизился, думая, как бы поделикатнее о себе заявить, чтобы не нарваться на пулю. Но инструктор почуял его приближение спиной. Обернулся, снял наушники, положил автомат на колени и поманил Гусева пальцем. Тот разглядел неподалёку кресло на колёсиках, подкатил и сел рядом.

— Здорово, — сказал инструктор. — Какие новости? Уходишь?

— На кого же я вас брошу? Остаюсь, конечно.

— Ага… — Инструктор сразу повеселел. — Помнишь, был у нас с тобой разговор… Ну, ты помнишь.

— Насчёт свалить по-тихому в Африку?

— Далась тебе эта Африка. Там, между прочим, белому человеку затеряться гораздо сложнее, чем в Латинской Америке.

— Это у меня, наверное, романтические грёзы детства. Всегда мечтал увидеть снега Килиманджаро.

— А другие снега тебя не интересуют? Монтана не подойдёт?

— Мне надоели холода, — честно признался Гусев, внутренне напрягаясь. — Я стал очень трудно переносить зиму. Возраст, знаешь ли.

— Тогда будешь из Флориды ездить в Монтану кататься на лыжах. А потом снова на побережье. По-моему, замечательно.

— Рассказывай, — попросил Гусев. — Хватит рекламы. Говори о деле.