Выбранное

МЕНЯ ИСКЛЮЧИЛИ ИЗ МИТЬКОВ

Еду на выставку. На, надеюсь, завершившуюся пресс-конференцию. В метро при переезде через Сену видел холм зелёный, оказавшийся большим зданием: сверху стеклянная крыша, на боковых наклонных стенах высажена травка, а в промежутках — окна. Долго плутал, ища выставку. Наткнулся на улочку Муфтар, где рынок прямо на улице. Улочки в этом районе узенькие, очень старые дома. Пришёл на выставку, пресс-конференция в полном разгаре. Подлецов этих видеть не могу: всё свои дела хотят устроить за счет других и ругаются постоянно. Флоренский орёт на всех, в т. ч. и на Шинкарёва, который дал три картины, чтобы выкупить грузовик, где куча Флоренского картин. А с теми, с кем надо, улыбается и раскланивается.

Лёша дал мне 200 FF за картину проданную. Разделим на 3. Подонкам и Шинкареву — по 66 FF. 2 FF — останется. Одну мою картину (Чесменский столб) Лёша оставляет, чтобы окупить подонковский грузовик. Едем на RERе к Леше. Флоренский исключил меня из митьков.

Как у Лёши хорошо. Татьяна Борисовна — светлый человек. Как ангел.

ВСЕГДА РАДУЙТЕСЬ

Флоренский лютует. Смотрели «Митькимайер». Боже! как жаль, что всё это в прошлом, что больше этого не будет. Но как хорошо, что всё это было.

«Всегда радуйтесь» — надпись из Посланий сегодня на кладбище. Как мучительно иногда дается эта радость. Куда проще озлиться на всех и жить со своею обидой. Но — «всегда радуйтесь!», а радость и обида несовместимы. Как жалко злых людей! Ведь удовольствие от победы над ближним не есть радость.

Семья Струве — это воплощение радости от Божьей благодати на земле.

СИМБИОЗ

Оттянулись у Леши и Анечки очень хорошо. Флореныч и Шагуин на всё набрасывались — сжирали и выпивали так, что Лёша лишь успевал бутылки доставать. У них замечательный симбиоз сложился: наливают лишь друг дружке и по очереди, так что вроде и бутылка у них в руках не бывает, и фужеры всё время пусты. А я, дурак, наливаю всем — то есть всё время с бутылкой, а выпивать не успеваю.

МОНМАРТРБУС. РАЗМЫШЛЕНИЯ

28.11.92. Суббота. Катя нас разбудила. Пришёл грустный Пореш. Поехали на Барбес. Я, на зависть Шинкареву, с новой сумкой.

Отправил Шинкарёва с Катей в центр Помпиду, а сам поднялся на Монмартр, сел в монмартрбус и спустился на Пигаль, пошлялся по секс-шопам — все меня зазывали.

Снова на BUSе переехал через Монмартр. Наконец-то видел на холме мельницу. По ту сторону холма купил Кот-Руон за 8.5 FF и ещё вина в СПб. В каждом магазине на меня смотрят косо. Не знаю, что ещё купить — крыша едет полностью. Может, 1,5 литра — и загаситься? Нет, пусть уж Шинкарёв проставляет — картин на миллион продал, а я каждый день его обслуживаю. Посуду, полы мою, пол чиню, краски даю, ночью свет выключаю. НЕУДОБНО.

На монмартрбусе оттяжно. Еду на смерть лютую — на выставку к «браткам».

Да, какую сестрёнку мы вчера встретили, когда ехали к Лёше! На платформе, услышав русскую речь (ругань громкую), подошла к нам. Оказалось, русский учила во Флориде, а сама из Франции. Кароль зовут, хорошая такая. Чиркнул ей телефончик. Так разволновался, что чуть берет ей свой не оставил. Почему же так поздно такие встречи?! А ведь могло быть… Как жаль!

ПРОЩАНИЕ С PARIS. ЗАРАБОТАЛ $5

29.11.92. Воскресенье. Встали в 7.00. Я сделал завтрак. Алёша повёз нас на Шатле к Мите, а потом меня с вещами через Флоренских в аэропорт — прощался с Парижем.

Алёша — зайчик, всё понимает. В аэропорту с тележками долго толкались в лифт. Лёша ушёл за другими вещами, а я остался охранять. Приехали братки на RERе. Прошли регистрацию нормально. Я заработал $5 за провоз диссертации. Братки завидовали. Флоренский ругался. Простились с Катей и Лёшей. Попробовал пива. Сели и полетели. Под нами были Германия, Дания и пр.

Наконец Россия. Подлетаем к СПб. Самолет идёт на снижение. Вижу Московский проспект. Аэропорт. Касаемся-земли в 15 час. 21 мин. 40 сек. по-парижски. ВСЁ!

В РОССИИ!

Таня меня встречала. Мороз лютый. Родина встретила нас неласково. Но надо стоять.

И я стал стоять.

ВАСИЛИЙ ГОЛУБЕВ

Иллюстрации автора

ЦАРСКАЯ БРЮКВА

У Царя на огороде есть небольшая грядка, а на ней растет брюква, которой Царь необычайно дорожит. Проснется иной раз утром, и первый вопрос: «А как там моя брюква? Сорняками не поросла? Кабанчик не подрыл ее? Не пожухли зеленые листочки?»

Как зеницу ока берегут брюкву садовник, академик, фармацевт и астроном. Да еще восемь генералов, два прапорщика и бронепоезд с усатыми матросами. Что и говорить — царская брюква!

А охранять брюкву есть от кого. Не дает она покоя завистливым соседям да своим, местным жуликам. Со всех сторон лезут на грядки всякие шпионы, журналисты-щелкоперы да ушлая интеллигентская шпана. За каждым кустом притаились заморские атташе, а продажные мужики из местных, едва наступит ночь, устремляются сквозь минные и проволочные заграждения, чтобы добыть для своих пузатых «хозяев» хоть один ма-а-ахонький кусочек замечательного корнеплода.

И бродит в окрестных лесах германский диверсант в раздвижных шпионских шароварах с кнопкой и потайными лампасами.

Лезут и лезут!..