Выбраные места из дневника 2001 года

Путешествие в такое странное место и должно быть странным. Я уже думал, что это какой-то мне жизненный урок и я не дойду до вершины никогда. Но вдруг показалась еще одна палаточка с ослепительным светом карбидной лампы — и мы на плосковатой вершине. Сама вершина напоминает зуб с неровной поверхностью среза. Еще шаг — и покатая площадка с железными перилами. Меня подташнивало, я был весь в поту, а на горе, как только я перестал двигаться, оказалось дьявольски холодно. Ледяной ветер, кругом полная темнота. Больше всего я боялся инфаркта. А как меня отсюда снимут, и что будет дальше? А сколько хлопот я всем понаделаю? Я прислонился к какому-то камню среди множества набившегося на вершину народа и попытался расслабиться. Тут С. П. куда-то исчез и через пару минут вернулся: с другой стороны тоже есть площадка. Мы перешли туда, С. П. опять исчез и возник уже с каким-то тюфяком и шерстяным одеялом. Вот так, на вершине горы, прижавшись друг другу под одеялом, мы ждали рассвета. На краю площадки какой-то фотограф установил камеру, чтобы запечатлеть первый проблеск солнца. Стало быстро светать, обнажился окрестный пейзаж — будто красное тесто, его только что вымесили, и Создатель отнял руки. Недалеко еще одна гора, уже самая высокая на Синае, на нее, про преданию, ангелы перенесли тело Святой Екатерины. Я не уверен, что где-нибудь в мире есть еще такой пейзаж, и все время думаю о том, что именно это видел Моисей, пришедший сюда босой. Тогда не было и каменных ступеней, которые монахи высекли позднее. Что произошло в душе, что произошло в сердце? Я понял состояние паломников в конце пути. В моей жизни произошло что-то очень важное. Этого не забыть.

Я помню все — и спуск вниз, и стоящий внизу монастырь. Мое нездоровье вдруг исчезло. При свете дня я получше разглядел путь, который был проделан ночью. Пожалуй, зная все сейчас увиденное, я бы наверх полезть не рискнул. Тем не менее, как два козла, побежав с горы впереди всех, мы перепутали дорогу и вниз спустились по другой, более крутой, монашеской лестнице. Шли как бы в складках гор, ступеньки здесь еще более высокие, — все это напоминало скорее слалом. Шли часа полтора. Наконец, внизу показался монастырь Святой Екатерины. Ни разу не разрушенный и ни разу не разграбленный больше чем за полторы тысячи лет. Башни, купола, стены — замок, а не монастырь. А ноги уже не идут. Но это уже другой день, и ночь минула и предыдущий день прошел.

11 октября, четверг. Я уже писал, что на обратном пути, только спустившись с самого пика, мы перепутали на развилке тропу и принялись спускаться не по той довольно пологой дороге, по которой поднялись, а по почти отвесной, которую проложили здесь монахи. Это было невероятно тяжело, мышцы икр напряглись и с непривычки онемели, но дорога эта запомнится на всю жизнь. Сползая с камней, среди которых не было ни одного, что не стоял бы, приваренный цементом, прочно и неколебимо, я все время думал о невероятном подвижническом труде, вложенном здесь неизвестными строителями. В конце тропы стал виден нависающий над нами монастырь Святой Екатерины. Я еще не предполагал, какие редчайшие переживания мне выпадут в нем.

Зря мы ругались из-за так называемого сухого пайка. Нашу компанию, спустившуюся с горы, повели “за счет фирмы” завтракать. Нас всех, постояльцев разных отелей с изысканной кухней, не смутили ни скромно нарезанные помидоры, ни мисочки с вареной фасолью, а тех, кто следит за своей фигурой, не разочаровала и разнообразная, скромная на вид местная выпечка.

В монастыре я купил за 10 фунтов тоненькую книжечку-путеводитель, содержание которой и повторял наш экскурсовод Али. Вмещала брошюрка и много других сведений, о которых Али не говорил. Тем не менее и эта хорошо составленная книжечка не может передать огромного впечатления, производимого монастырем.

Последнее, что нам показали там, был реликварий. Я знал об этой традиции средневековых монастырей по роману Умберто Эко “Имя розы”. Здесь почти та же ситуация. В монастыре, зажатом между горами, есть крошечное, на шесть мест, кладбище. Здесь покойник лежит три года, а потом его останки выкапываются и переносятся в реликварий, полуподвал, неплохо даже освещенный, одна часть которого занята грудой черепов, а другая — сложенными штабелями косточками. Все это лежит за стеклянными стенками. Реликварий еще и туристический объект показа. Каждый монах готов послужить обители еще после своей смерти!