Выбраные места из дневника 2001 года

21 февраля, среда. Идет дискуссия о продаже земли. Может быть, иностранцы и не скупят землю, но южные пределы России заселят армяне и дагестанцы, превратив коренное население в бомжей. Мы, русские люди, открытые, доверчивые, полагающиеся на судьбу и Божий промысел. Обмануть нас труда не составляет. В этом смысле мы недалеко ушли от чукчей.

22 февраля, четверг. У меня была назначена встреча с С. А. Кондратовым у него в офисе на “Щепке”. Сереженька за год не изменился, выскочил ко мне в кабинет откуда-то с заседания директоров. Я подозреваю, что “Терра” уже давно больше, чем просто издательство. Без звука и канители на этот год Сережа дал мне 5 тысяч долларов на первый приз фестиваля и 5 тысяч долларов на приз Евгению Миронову за лучшую мужскую роль. Он ему, Кондратову, нравится. Ах, Сережа, Сережа! Опять мы имеем дело с русским характером! Я ему признался, что если бы не он, я на этот раз, который сделал бы для себя последним, никому ничего не говоря, отвез бы в качестве призового фонда свои собственные собранные деньги. Тогда, конечно, прощай, новая машина, которую я собираюсь купить у Самида, а на своих “Жигулях” я езжу уже десять лет. Сережа пожаловался на актеров и на фестиваль: лишь Лена Корикова, единственная, приехала к нему и его поблагодарила. Обычно наш фестиваль ему даже кассеты с премированными фильмами дать не может! Спасибо никто не скажет. Но, видимо, и он к этому привык, к неблагодарности, как и я. И все равно такая щедрость, такое внимание к делу, с которого живет — к литературе, удивительны! Разве какой-нибудь делец реконструирует округу, которую он в процессе своего дела испохабил? Сережа пообещал мне собрание сочинений через год или два. Мне надо торопиться.

“Независимая газета” поместила статью Маши Ремизовой “Духом окрепнем в борьбе. Литературный вечер как зеркало протестного электората”. Это тот вечер, на котором я был в воскресенье в ЦДЛ. В содержание и подробности статьи не вдаюсь, выписываю только то, что касается меня. “Все остальные выступления были выступлениями так или иначе политическими. Станислав Куняев зачитал свой вариант российского гимна, Сергей Есин признался, что вообще не верит в существование литературы отдельно от политики. Его всегда тянуло на изображение всякого рода гаденьких типов, и теперь, глядя окрест себя, он видит необозримое поле деятельности для своей музы”.

Прямо из “Терры” поехал в ИМЛИ, где состоялось чествование Ф. Кузнецова в связи с его 70-летием. Были трогательны его вологодские земляки. Я и сам подобрел к Феликсу, он все же один из редкой породы деятелей. Остальные все разговаривают.

25 февраля, суббота. Я пишу уже в Гатчине, рано утром. Через полтора часа машина фестиваля снова закрутится.

Накануне я больше всего перенервничал из-за Семаго. Несколько дней назад удалось договориться относительно фильма “В августе 1944-го”. Фильм принадлежит Владимиру Владимировичу Семаго, члену КПРФ, парламентарию, человеку известному, мне незнакомому, хотя я знаю его в лицо. Кстати, сам Семаго снимался в роли какого-то крупного бюрократа у Говорухина в его “Ворошиловском стрелке”, получилось у него это страшно. Для меня удача на сцене или в искусстве всегда предостережение.

Фильм окутан мистической тайной попыток его создания. Брался Жалакявичус, были еще попытки. Забегая вперед, должен сказать, что и сейчас в его титрах нет фамилии Богомолова. Простенько: по мотивам романа “В августе сорок четвертого”. Без упоминания автора. В Москве фильм неожиданно посмотрели на Днях Белоруссии. Мнения разделились, на фильм много было вылито грязи. Но я уже давно ни в какие мнения интеллигенции не верю. Пока не посмотрю сам.