Выбрать быль

Еще вчера дождавшись в парке офицера и обговорив с ним детали начала совместных действий, Шино приготовилась к ним насколько могла. Непривычная школьная форма не была основной частью маскировки; прической да очкам, приобретённым в ближайшей аптеке, сейчас висевшими на кончике носа так как слишком неудобно было смотреть на мир через стекла, не добиться идеальной смены внешности. Оставалась небольшая деталь.

До встречи было еще около сорока минут и Шино зашла в тихое кафе поблизости, купила у стойки крепкий, черный кофе, после чего села за самый дальний столик и поставила перед собой зеркальце. Благо в кафе людей почти не было, камера висела только над кассой и перед входом, потому и не было опасности, что кто-нибудь заметит чем на самом деле занимается прихорашивающаяся школьница. А Шино сняла очки, еще раз внимательно их осмотрев и не найдя ничего подозрительного, сложила их и положила на столик перед собой. После чего достала из рюкзака небольшой коробок и, открыв его, высыпала содержимое на салфетку. Десяток тонких и коротких деревянных иголок, длиною едва с ноготь мизинца, раскатились по тонкой бумаге. Девушка чуть отпила горячего и, на ее вкус, отвратительного напитка, поморщилась то ли от неприязни к напитку, то ли от ожидающих ее неприятных минут. Зажав первую иголку между пальцами, она, внимательно смотрясь в зеркало, чуть оттянула левую бровь и воткнула иглу под кожу.

Спустя десяток минут в зеркало смотрелась совсем другое лицо. Изменилось немногое — брови стали чуть в разлет, уголки губ опустились в легкой грусти, уши чуть оттопырились, щечки стали полнее, да разрез глаз стал более округлым, — и этого хватило, чтобы ее не узнал даже собственный паспорт.

С тяжелым вздохом, стараясь отрешиться от тянущей боли по всему лицу, Шино вновь пригубила почти остывший напиток.

— Б-е-э-э, — выдала она, высунув язык, — и люди пьют сие добровольно?

Спустя десяток минут, она замерла в глубокой тени одной ничем не примечательной подворотни. Ее всегда интересовало, почему люди так тянутся к свету? Ведь тень днем дарила прохладу и незаметность, а ночи свет и вовсе не свойственен. Зачем идти против природы вещей и ограждать себя от естественности мира? Вот и сейчас, двое мужчин и одна женщина, столпившиеся в кругу света от фонаря рядом с абсолютно неприметным микроавтобусом, негромко переговаривались, не подозревая, что за ними наблюдает кто-то, кто не противится ночи и пользуется взамен ее защитой.

— Этот человек точно придет? — спросила женщина собеседников.

Шино не назвала бы ее красивой. Но некая дикая привлекательность в ее облике присутствовала. Даже в насквозь гражданском костюме состоящем из, блузки и жакета, с накинутым поверх плащом, она выглядела готовой к битве, — возможно, благодаря гордо развернутым плечам и волевому выражению довольно характерного для азиатов лица. Короткое каре прически подчеркивало высокие скулы и упрямо поджатые губы.

— Я уверен, — ответил более молодой из мужчин, поскольку старший был слишком занят попытками выпустить кольцо дыма в ночное небо.

И старший и молодой выглядели точь в точь как в их первую встречу, даже пахли так же.

— У нас, конечно, был брифинг, — продолжила женщина, подняв руки к лицу и грея их дыханием, показав острые и жесткие на вид костяшки кулачного бойца, легкий ветерок задел ее, неся в сторону скрывающийся в тени естественный запах разгоряченного и жаждущего действия тела, без каких либо химических примесей, — но…

— Это подросток, — перебил ее Кентаро, и, догадываясь какие вопросы прозвучат далее, продолжил, — из тех самых, скорее всего.

Он, конечно, не упомянул, что от смерти в момент встречи с этим подростком его отделяла только тонкая ткань костюма, дабы не строить стены между коллегами и их временным помощником, предпочтя считать это некоей демонстрацией возможностей.

Эти "те самые" упоминались уже второй раз и Шино было интересно, говорят ли они о подобных ей или о каких-то других, ведь…

— Да-да, — прокряхтел старый полицейский, хлопая по карманам мятого плаща, кроме пыли ему удалось извлечь и нераспечатанную пачку сигарет, — мы могли бы и не разговаривать сейчас, если бы не общий враг. Кстати, ты почему еще не дома?

— Я ваш напарник, инспектор Сато, — ответил молодой полицейский, с некоторой долей удивления, — и моим долгом является прикрывать вам спину.

— В этом я бы больше положился на сержанта Нодзиму, — указал головой инспектор в строну женщины, — а тебя ждут младшие братья и сестры.

Мужчина, очевидно, не забыл направленный на себя пистолет коллеги.

— За ними сегодня последит знакомая, — буркнул Ясумо, проигнорировав первую часть предложения, и отвернулся, все же задетый за живое.

Так вот о каком сержанте они говорили в тот день, подумала Шино. Не удивительно, что на роль приманки она не годится, даже самые отпетые преступники подумают трижды, прежде чем нападать на эту одинокую женщину. Ей бы больше подошел бронежилет, нежели жакет.