Выброшенный в другой мир (СИ)

Три следующих дня прошли без изменений. Они старались двигаться параллельно тракту, выбирая проселочные дороги или лесом, если он был достаточно редким и не имел подлеска. По прикидкам отца скорость движения упала раза в три, хотя в пути они теперь проводили весь световой день, делая лишь короткий перерыв на обед. Скоро лес стал редеть, под копытами лошадей из почвы выступала вода, и стали попадаться в небольшие заболоченные озера. Отец начал хмурится, его не обрадовали даже подстреленные Альдой утки.[9]

— Может мы зря паникуем, и нас никто не ищет? — спросила отца девушка.

— Боюсь, что скоро нам представится возможность это проверить, — угрюмо ответил отец. — Впереди большая река. Наверное, это Парана. Во всяком случае, других больших рек я здесь не помню. У нее сильно заболоченные берега, и перебраться можно или через мост по тракту, или паромной переправой. Но до парома добираться нашим ходом два дня и, что самое неприятное, в сторону от нашей дороги. Значит, потом еще придется возвращаться. Нет у нас с тобой, дочка, этих дней. Да и не уверен я, что на переправе нас не ждут люди графа.

— Так что же делать?

— Ищут мужчину моего возраста вместе с молодой красивой девушкой. Если мы поедем порознь, то проехать будет легче, но я не хочу разделяться. Можно, наоборот, постараться затеряться среди людей. Давай выбираться к тракту и смотреть, к кому можно присоединиться. Ничего другого мне в голову не приходит.

К тракту выбрались уже к вечеру и на ночлег устроились в небольшой роще в сотне шагов от дороги у маленького чистого ручья. Отец разжег небольшой костер и долго жег в нем толстые сучья, пока не образовалось много пышущих жаром углей. Потом в них были закопаны потрошенные и обильно смазанные глиной утиные тушки. Через полчаса отец палкой вытолкал из костра затвердевшие обмазки и разбил запекшуюся глину. По поляне начал распространяться одуряющий аромат печеной дичи. Перья вместе со шкурой остались в глине, а запеченная птица, разрезанная отцовским кинжалом была съедена в считанные минуты. Ее судьбу повторила вторая тушка, а две остальные были оставлены на завтрак.

— Все-таки мясо жестковато, — заметил отец, выковыривая из зубов остатки мяса щепкой. — Вот помню, пекли мы так уток во времена моей молодости. Так мы в утку еще заливали вино и выдерживали полдня. Мясо просто таяло во рту.

— У меня оно и так тает, — отозвалась Альда, и ее живот урчанием подтвердил правоту хозяйки, но девушка на такие мелочи уже давно не обращала внимания.

— Небо ясное, и к утру будет довольно свежо. Поэтому возьми оба одеяла и ложись ближе к костру.

— А как же ты?

— А я воспользуюсь лошадиными попонами. Мне все равно рано вставать и идти к тракту дежурить. А для лошадей погода еще теплая.

Несмотря на два одеяла к утру девушка совсем замерзла, но проснулась она не от холода, а оттого, что рядом разговаривали. Альда собиралась вскочить, но расслышала голос отца и успокоилась. Омыв заспанное лицо холодной водой из ручья и ежась от утренней сырости, она пошла на голоса и вскоре вышла к небольшому табору циркачей, с которыми разговаривал отец.

— Позволь тебе представить матушку Хильду и ее цирк, — сказал отец дочери. — А это моя единственная дочь, нареченная при рождении Альдой.

Циркачей рядом с отцом было восемь человек, но за повозками слышались крики детей и голос женщины, который им что-то выговаривал.

— Я их перехватил пару свечей назад и убедил заглянуть к нам на огонек. Правда, двигались они совершенно не в ту сторону, но я думаю, что мне удастся убедить их принять мое предложение.

— Пока мы от вас, господин, никаких предложений не слышали, — сказала пожилая женщина с интересным властным лицом.

— Вы ведь двигаетесь трактом на север? — спросил отец. — Почему бы вам не повернуть на юг?

— Мы уже были на юге, — ответила женщина. — И давали там выступления. Теперь нам в тех местах делать нечего. Кроме того, в Парнаде несколько дней назад началась война с Сотхемом, и началась она, по слухам, неудачно для нас. Говорят о беженцах и разбое на дорогах. В такое время мирным циркачам лучше быть подальше от всего этого.

— Ответьте мне, госпожа Хильда, сколько ваш цирк зарабатывает, скажем, за месяц?

— Когда как. В последнее время собирали двадцать золотых.