Вычеркнутая из жизни

– Произошло. Я сегодня Ленку, дочку свою, не узнал. Не мой это ребенок! Выхожу из спальни, в ванную пошел. Навстречу – чужая девочка. Привет, говорит, пап, с добрым утром. И, как ни в чем не бывало, на кухню чешет. Возраст, рост – все как у Ленки. И зовут Леной. А больше – ничего общего! Мне плохо стало, аж заколотило всего. В туалет зашел – вырвало, извини за подробности. Вылетел из дома, смотреть на нее не могу. Алиска еще… Болтает, смеется, давайте, говорит, на выходные на коньках съездим покататься. Леночка хочет! А Ленка наша вообще никогда близко бы к конькам не подходила, она же с четырех лет на пианино учится. Абсолютный слух! Мы ей лучших учителей наняли, она пианисткой мечтает стать, руки бережет. Какие тут коньки?! Я к ней в детскую заглянул, а пианино нет! Вчера было – сегодня нет. Зато вот коньки появились.

Кира заметила, что руки у Дениса ходят ходуном. Чем она могла его успокоить? Она и сама никак не успокоится после разговора с Гелькой.

– У меня тоже сегодня с утра сюрприз обнаружился, – она попыталась переключить его внимание, отвлечь. – У меня подруга есть, Геля. Очень близкая. Помнишь, я тебе говорила?

– Угу.

– Я про все это, что с нами творится, Гельке рассказала. Звоню ей сегодня – она меня не узнает. Мы с ней, оказывается, не знакомы. Она с мужем, Серегой, развелась, когда мы с моим Сашкой еще не познакомились. В общем, я тоже… в шоке.

Ее план сработал: Денис сочувственно смотрел на подругу по несчастью, ненадолго позабыв о своей боли.

А вскоре и некогда стало предаваться горю.

Они приехали. Поднялись на четвертый этаж. Ноги сами привели к нужной двери: оказывается, ничего не забылось. Кира неожиданно вспомнила, как они отмечали вместе новый год. Кажется, на третьем курсе тогда учились. Вышли на улицу – шампанское у елки во дворе выпить, дверь захлопнули, а ключи в квартире забыли! Пришлось через соседский балкон лезть. А там тоже компания собралась. Перезнакомились, передружились «на всю жизнь». Полночи там отмечали, полночи – здесь, у Элки.

Хорошее было время, тихонько вздохнула Кира. А ведь тоже переживали, глупые, из-за чего-то. Проблемы какие-то находили, заботы…

Пожалуй, только Денис всегда был спокойным, уверенным в себе, основательным. Не концентрировался на мелочах, не перепиливал опилки, умел отделять мух от котлет. Поставит четкую цель – и движется к ней шаг за шагом. Никакой рефлексии, никакого сплина. Ясный, земной человек. Поэтому, видимо, и в бизнесе всего добился. И поэтому сейчас ему особенно тяжело, ведь нет для такого человека ничего страшнее, чем лишиться опоры.

На звонок открыла Эльвирина мать. Кира сразу ее узнала, хотя они много лет не виделись. Бывают такие люди: совершенно не меняются с годами, словно и не стареют.

Кира забыла ее имя, в памяти застряло лишь отчество – Львовна. Помнила только, что звали Элкину маму как-то вычурно. Не то Виолетта, не то Изабелла.

– Здравствуйте! – лаконично поздоровалась Кира.

– Доброе утро, Инесса Львовна, – вступил Денис.

Точно, Инесса! Надо же, молодец, запомнил! Впрочем, у него всегда была отличная память.

Инесса Львовна сначала всматривалась удивленно, переводя взгляд с Дениса на Киру и обратно. Потом вспомнила, распахнула дверь пошире:

– Денис, Кирочка! Как же я вас сразу не признала! Проходите, проходите, мои дорогие!

– Извините, Инесса Львовна, мы немного спешим. Эля лежит в больнице, мы хотели бы ее навестить. Вы не подскажете нам, где именно ее искать? – Денис из всех сил старался говорить спокойно и приветливо. И не догадаешься, что человек на пределе.

А вот Элкина мама так хорошо держать лицо не умела. Услышав, зачем они явились, вздрогнула и побледнела. Сразу стало ясно, что ей ближе к шестидесяти. Обозначились морщины, углы рта поползли вниз. Она пугливо оглянулась на соседские двери и еще раз, почти жалобно, сказала:

– Может быть, вы все же зайдете? Что же мы так, на пороге?

Кира решительно шагнула в квартиру. Зачем мучить женщину: она ведь боится, что их кто-то услышит. Денис зашел следом. Поспешно захлопнув за ними дверь, Инесса Львовна снова попыталась проявить вежливость:

– Хотите чаю? Или, может, позавтракаете?

– Нет, спасибо, – твердо отказался Денис. – Скажите нам, пожалуйста, как найти Элю.

Инесса Львовна растерялась от такой настойчивости. Машинально поправила безупречное каре тонкой рукой с аккуратным маникюром.

– Что вы, дорогие, не нужно беспокоиться. Элечка не хотела, чтобы ее навещали, – робко попробовала она отговорить их.

– Инесса Львовна, поверьте, нам она будет рада.

– Но она никого не хочет видеть. Даже нас с папой и Гарика, – дребезжащим голоском продолжала отбивать атаки Инесса Львовна.

– Послушайте, нам очень важно поговорить с Элей. И ей тоже надо нас увидеть. Скажите нам, что с ней, в какой она больнице? – мягко проговорила Кира, хотя уже давно догадалась, где именно лежит подруга юности. Как раз там, где боялась оказаться она сама. И Денис. Поэтому так и волнуется Инесса Львовна. Каково это – рассказывать, что дочь психически больна!