Вычеркнутая из жизни

– Я-то ничего. А вот Миля… Получается, она умерла младенцем, – потрясенно выговорила Кира.

– То-то ее Ленькина мать вспомнить никак не могла! А иначе как бы она забыла, если мы везде все вместе тогда ходили?! И у Леньки дома тыщу раз были?

– Точно. – Кира прикрыла глаза и потерла виски. – И потом, Елена же учительница, а Миля из учительской семьи. Она на этой почве постоянно с Милей общалась. Выделяла ее. Слушай, я только что вспомнила: Елена даже их с Ленькой поженить одно время мечтала!

– А ведь правда, – улыбнулся было воспоминаниям Денис, но улыбка его быстро увяла. – И все-таки именно Милю-то она и не помнит.

– Понятно теперь почему. Она меньше года прожила.

– Но мы-то помним!

– Мы – да. Для нас Миля абсолютно реальный человек, – задумчиво протянула Кира и замолчала.

Уже вечером, когда они втроем сидели на кухне у Киры, отогревая тело и душу крепким чаем, Денис сказал:

– Получается, нас осталось трое. Миля сгинула, Ленька повесился. Мы пока живы.

– Именно что пока, – сжала зубы Эля.

Отмытая от больничного запаха, укутанная в Кирин синий махровый халат, она сидела на кухонном диванчике. Тихо гудела стиральная машина, переворачивая в барабане Эльвирины вещи. Заезжать домой она не стала, прямиком из больницы направилась к Кире.

Если честно, Элка боялась новых стрессов. Мало ли что ее ждет дома. От прежних-то потрясений не вполне отошла. У Киры ей понравилось: чисто, красиво, продумана каждая мелочь, и человеку в этом доме легко, приятно, комфортно.

– Короче, обо всем договорились. Завтра с утра приеду и решим, что нам делать. Сегодня все равно ни до чего не додумаемся. А мне домой надо съездить. – Денис поднялся со стула. – Хотя и не хочется.

– Боишься? – сочувственно улыбнулась Эльвира.

– Есть маленько.

– Может, поужинаешь?

– Да нет, я же все-таки домой еду. Жена не даст с голоду помереть.

Денис одевался в прихожей, Кира и Элка стояли рядом.

– Все, девчонки, я пошел.

– Пока, Денька, – ответила Кира. – До завтра.

– Пока, – тихим эхом откликнулась Элка.

«Раньше хохмила бы, шуточки отпускала, тормошила нас, – подумал Денис, – а теперь стоит, как тень бесплотная. Станем ли мы прежними? Вообще – останемся? Или исчезнем, как Ленька с Милей?»

Он тихонько вздохнул и прикрыл за собой дверь.

Глава 16

– Что ж, давай ужин готовить? – Кира старалась говорить непринужденно. Делать вид, что все у них в порядке: просто забежала подружка погостить, а не выписалась из психиатрической больницы. И не погиб один из их друзей. И не пропала бесследно подруга. И у самой Киры ничего особенного в жизни не происходит.

– Давай, – вздохнула бледная копия шумливой Элки. – Что делать будем?

– Так, посмотрим, что тут у нас. – Кира принялась осматривать запасы. – Есть говяжий фарш, курица, печень. Что хочешь?

– Может, печенку пожарим? С макаронами?

– Отлично. И соус еще приготовим. Меня Сашка научил: ум отъешь!

– Любишь его? – прошелестела Элка.

– Соус?

– Сашку.

– Люблю. Больше всех на свете, – призналась Кира.

– Счастливая ты, – без тени зависти заметила Элка, – лишь бы все у вас было хорошо.

– Я так переживаю, что не смогу родить ему ребенка, – неожиданно для себя проговорила Кира. – Просто с ума от этого схожу.

– Ничего, ты главное верь, Кирюха. И все сбудется.

– Хотя теперь, конечно, не до того. Хоть бы живыми остаться, – печально сказала Кира.

Она вымыла и нарезала печенку, принялась за соус. Элка нашинковала лук и обжаривала его на сковородке. По кухне поплыл аппетитный запах. Забулькали в кастрюле макароны. Когда печенка с луком, майонезом и сыром отправилась запекаться в духовку, Элка пошла в комнату. В кухне было душновато, у нее закружилась голова.

– Там на полочке фотоальбомы, – крикнула ей вдогонку Кира, – я сейчас тоже приду, только приберусь тут немного. Не люблю, когда в мойке посуда копится.

Элка послушно взяла альбомы, уселась на диван, поджав под себя ноги. Самый большой альбом, белый и нарядный, с золотыми кольцами на обложке, был, разумеется, свадебным. Элка с улыбкой листала плотные страницы: Кира и Сашка, красивые, упоенные своим безграничным счастьем, смотрели на нее и улыбались. Где только не запечатлел их фотограф: дома у родителей, в ЗАГСе, у всевозможных памятников, в Кремле, в Березовой роще, в автомобиле, в ресторане. На всех фотографиях молодожены так поглощены друг другом, что смотреть на них было почти неприлично. Словно подглядываешь. Элка закрыла альбом и взяла следующий. Наскоро пролистала: он оказался Сашкин, тут она никого не знала.

Подошла Кира, присела рядом. Стала комментировать фотографии в следующем альбоме. Это ребята с работы. Это сестра с детьми. Это Сашины родители.

– Нигде нет Гельки, – грустно сказала она.

– Гельки? Это твоя подруга, которая теперь тебя не помнит?

Кира вздохнула и кивнула.

– Слушай, а давай наши старые фотографии посмотрим. Есть у тебя?

– Есть. Где-то они… Вот, нашла!