Вычисляя звезды

Через секунду-другую я все же опознала голос, а задержка произошла лишь только потому, что никогда прежде не слышала, чтобы голос Стетсона Паркера звучал напряженно. Даже когда на стартовой площадке МАК оказался террорист-смертник.

Я перегнулась через перила и посмотрела вниз. Он сидел на нижней ступеньке, вытянув одну ногу перед собой. Над ним, уперев руки в бока, стоял Халим Малуф.

– Вам помощь нужна?

При звуке моего голоса голова Паркера дернулась вверх и повернулась.

– У нас все великолепно.

– Ты уверен? – Было заманчиво оставить его, но черты его лица были напряжены, и я все же спросила: – Может, все же врача вызвать?

– Нет! – Его голос разнесся до самого верха лестничной клетки и затем эхом спустился вниз. Паркер закрыл глаза и медленно выдохнул. – Нет. Спасибо. Врач нам без надобности.

– Может, все же стоит обратиться к врачу? – Малуф в задумчивости потер затылок. – Стетсон… с каждым днем тебе становится все хуже.

– Ни слова больше. – Паркер ткнул в него пальцем, затем уставился на меня. – И ты тоже. Молчи как рыба.

Серьезность тона, коим вещал Паркер, что твой магнит повлекла меня вниз, и мои каблуки, отдаваясь гулким эхом, застучали по бетонным ступенькам.

– Если с тобой проблем нет, то и рассказывать мне не о чем.

– Тебе действительно нравится подталкивать события, Йорк? – Паркер ухватился за перила и подтянулся. Его левая нога свободно болталась под ним.

– Что случилось? – Я замерла на лестнице, прижимая к груди, точно щит, папку с расчетами.

– Ничего не случилось. Просто я поскользнулся на лестнице, вот и все. – Он сделал шаг в сторону от лестницы, и его левая нога под ним подогнулась.

– О черт! – Малуф подхватил Паркера и опустил его обратно на ступеньку.

Я сбежала по лестнице вниз, намереваясь все же ему помочь.

– Что с тобой?

– Со мной все великолепно.

– Но ты же на ногах не стоишь!

– Я, будь ты неладна, сам во всем разберусь! – Паркер прижал пальцы к переносице и, зажмурившись, на мгновение затаил дыхание. Затем глубоко вдохнул и опустил руку. – Йорк, сделай одолжение. Прошу тебя как пилот пилота. Пожалуйста, ничего никому не говори. Прямо сейчас у тебя есть власть надо мной. Пожалуйста, пожалуйста, не используй ее.

– Ну что ж… Я с пониманием отношусь к страхам пилотов быть приземленными.

– Пожалуйста.

Я сделала еще один шаг вниз. Как бы сильно я ни мечтала о том, чтобы Паркер умолял меня о чем-то, этот случай был вовсе не тем, какого я жаждала. Я стремилась быть лучше его. Побежден, потому что болен? Нет уж, спасибо.

– Что с тобою не так?

– Сам не знаю. Знаю лишь, что если я обращусь к приписанному к нам костоправу, то он, и к бабке не ходи, отстранит меня от полетов.

Разумеется, отстранит. А то как же? Такая нога, как у него сейчас, поставит под угрозу выполнение любой миссии. И если уж на то пошло, почему Малуф еще никому ничего не сказал? Скорее всего, проблема возникла совсем недавно.

В моей голове вдруг всплыли истории, которые рассказывали мои родители о том, как заболел Гершель. У него очевидным началом болезни стала именно слабость в ноге.

– Тебя лихорадило?

– У меня не полиомиелит.

Я невольно отпрянула, удивившись тому, что его мысли текут в том же русле, что и мои.

– Откуда ты?..

– Я знаю симптомы полиомиелита. Понятно? – Он хмуро воззрился на меня. – А ты почему все еще здесь? Почему не бежишь с греющей твое сердце новостью в газету?

За его спиной Малуф сделал едва заметное движение, показывая мне, чтобы я поскорее удалилась, но движение то было вовсе не враждебным.

– Уверен, доктор Йорк, что причин для беспокойства нет, – проговорил Малуф.

– Разумеется.

Я поднялась по лестнице обратно до следующей площадки. Тут только сообразила, что даже если Паркер будет отстранен от полетов, то все же не лишится своего права голоса при выборе кандидата.

– Я никому ничего не скажу, но тебе следует в самое ближайшее время обратиться к врачу. Просто, быть может, и не к нашему летному.

Я чуть было не предложила ему свою помощь, но душа моя была все ж не столь широка, чтобы в ней нашлось достаточно места для жалости к придурку Паркеру.

* * *

В дни запуска вычислителям до самого старта обычно делать совершенно нечего.

Мы уже провели расчеты параметров на случай использования альтернативных окон запуска и смоделировали множество возможных траекторий сближения, что позволяло Клемонсу и руководителю запуска в случае задержки принимать решения на основе уже имеющейся достоверной информации, но нам все равно надлежало находиться в Центре управления запусками вместе с остальной частью нашей команды.

Хелен играла в шахматы с Рейнардом Кармушем, а я мысленно прикидывала наиболее перспективные места на траектории, откуда, если что-то пойдет наперекосяк, можно было бы с минимальными рисками вернуть экипаж лунной миссии на Землю.

Мы вечно говорим о том, что инженеры создают проблемы, а вычислительницы их решают. Что правда, то правда… Натаниэль дал вычислительному отделу список возможных точек возврата, а затем спросил, как нам доставить астронавтов домой при самых различных неблагоприятных стечениях обстоятельств.